Читать «Как я любил тебя» онлайн - страница 6

— Дарие!..

— Что, тетушка? Я что-нибудь не так сказал?

— Так, Дарие, так… Ну а дальше-то дальше что было?

Как-то прасол гнал стадо к дунайским плавням и заночевал у Илинки. Чем одарила Илинка прасола — никому не ведомо. А вот прасол наградил Илинку чесоткой. Илинка полечилась крепким раствором щелочи с серой и выздоровела, но прежде успела облагодетельствовать чесоткой не одного гостя. И те передали чесотку своим женам и ребятишкам. С той поры по милости бедовой корчмарки и пристало к безвинному селу поганое название Почесуха. Даже и теперь — встретишь мужика из тех мест и спросишь:

— Откуда ты, дяденька?

А он потупится и скажет:

— Из деревни не хуже других.

— Что ж, Нета из рода той самой Илинки?

— Откуда же еще? Только не любит она в этом признаваться. Нета стыдлива, тетушка Уцупер.

Тетушка лукаво улыбается. Я чувствую, мой рассказ пришелся по вкусу: солоноват, но в меру.

— Нета из себя видная, дородная женщина. Ахнет кулаком — камень расколет. Некоторые говорят: здорова́ больно! Ладная да спорая, в работе ее не переплюнешь. Случись драка — и тут никому спуску не даст. Пятипудовый мешок взвалит на плечо и несет как пушинку. Поднимет — не охнет, опустит — не крякнет. И басит, будто мужик хрипатый. Вечерами парни, что поудалее, у которых одно на уме, бродят, раздувая ноздри, вокруг хаты Михалаке. Известное дело: раз у бабы между передними зубами щель, то сговориться с ней легче легкого — да об этом на селе кого хочешь спроси, скажут. Только подмигни такой бабе да попроси выйти вечерком к пряслу, и она твоя. Не устоит. Ясное дело, согласится не задаром, не то что другие бабы.

— Даром, — сказала Нета одному ухажеру, — подают, мил друг, только кружку с водой. Да и то, пожалуй, не всякому.

Бродит вокруг хаты Михалаке и мой двоюродный брат Василе, сын дяди Войку, старшего брата моего отца. Отец хоть и в ссоре с теткой Бызаркой, его матерью, но о Василе печется и ему выговаривает:

— Сам женой не обзавелся, так за чужими ухлестываешь?

Двоюродный брат Василе на попреки отца только смеется:

— Ты тоже в мои годы в святых не ходил!

— Мне сам бог велел, — довольно ухмыляется отец, вспоминая свои молодые годы. — Я вдовцом остался.

— А и женился второй раз, все одно за бабами бегал!

Отец возвышает голос:

— Ах ты щенок! Тебе ли меня судить? У меня голова седая!

— Какой же я щенок, дядюшка! Через три месяца в солдаты возьмут.

— Коли доживешь!

— А почему бы и не дожить?

— Пришибет тебя Михалаке дубинкой!

— Меня? Дубинкой?

Сын моей тетки Бызарки нахохливается как петух. Он и впрямь на петушка похож. Жаль, гребня нету. И перьев — один пух над губой, а сбрить ни за что не соглашается. Думает, что так он на вид постарше, с пушком-то. Думает, сам черт ему не брат.

— А что, испугается?

— И у меня дубинка найдется!

— Ты, Василе, в коленках слабоват. А Михалаке… Михалаке богатырь!

— Здоров, да неповоротлив. А я хоть и мелок, да ловок.

— Тебе виднее, Василе.

— И я говорю: мне виднее. Нечего тебе в мои дела мешаться!

— Смотри, наплачется мать из-за тебя.