Читать «Моя дорогая» онлайн - страница 120

– Еще три недели оставалось до срока… Я думала, обойдется, пошла на почту за посылкой, а тут началось. Я дура, да? Надо было дома сидеть!

– Кто знал, милая, не вини себя.

– Если с ребенком что-то случится, то это только я буду виновата…

– Да все хорошо! – улыбнулся Филипп. – Пока не тужься, рано.

Филипп стянул перчатки, схватился за рацию, вышел в коридор, там, в конце, стояли испуганные операционистки, одна крикнула:

– Родила?

Филипп покачал головой, нажал на кнопку вызова на рации:

– Диспетчер? Вы меня слышите?.. Когда ждать спецбригаду? Тут нужен опытный акушер, я не справляюсь. Сложные роды, раньше срока. Родовые пути еще незрелые, возможна дистоция. Схватки идут, а цервикальный канал закрыт, если сейчас начнутся разрывы, неизбежно массивное кровотечение. Блин, я ничем не смогу ей помочь, ее надо срочно в стационар, на операционный стол!

– Филипп, голубчик, еще немного! – с отчаянием произнесла диспетчер.

– Ладно, жду, я к ней.

Филипп вернулся в комнату, надел новые перчатки. Интервал между схватками становился все короче. «Ей нужна срочная эпидуралка! Иначе бедняга умрет от кровопотери, а ребенок – от гипоксии… Эпидуралка сняла бы боль, и подействовала бы еще как мощный спазмолитик, и способствовала бы раскрытию шейки матки…»

Женщина уже не кричала, она стонала беззвучно.

– Лиза, молодец, все-таки пошло раскрытие… Ты молодец! Пока не тужься, погоди. Рано, рано! А вот сейчас – давай. Давай, милая!..

Случилось действительно чудо: показалась головка ребенка, да и сильного кровотечения не наблюдалось. Филипп уже готовился принять младенца в свои руки, но тут случилось нечто странное: младенец словно передумал выходить на свет божий. Головка показалась – и ее тут же затянуло назад.

– Тужься, сильнее!

Женщина застонала, ребенок опять показался, и – наваждение какое-то! – вновь скрылся в материнском лоне.

«О нет, бред какой-то! – с отчаянием подумал Филипп. – Что это значит? Нет, это же обвитие…»

Обвитие пуповиной означало, что ребенок там, в родовых путях, задыхается. Малышу не хватает кислорода.

Потуги шли теперь непрерывно, одна за другой. Филиппу, да и самой роженице казалось, что идет одна сплошная, бесконечная потуга. Пульс у женщины подскочил до запредельных значений, она вся горела. Филипп измерил температуру: скакнуло до тридцати девяти.

«Если ребенок сейчас не выйдет, то он задохнется внутри!»

Филипп отдавал команды роженице, и та, несмотря на свое почти бессознательное состояние, слушалась его, умничка.

– Держись. Сейчас я буду давить сюда. Терпи. А ты тужься, тужься, прямо выталкивай его, изо всех сил… Давай!!!

Роженица застыла в немом крике: один раскрытый рот, обезумевшие глаза.

И ребенок вышел. Шлепнулся прямо на раскрытые ладони Филиппа. Синенький, неподвижный, с пуповиной через плечо. Эта пуповина, получается, и тянула его назад. Филипп быстро освободил ребенка от пут, очистил ему забитые дыхательные пути с помощью специального резинового баллона.

– Дыши. Дыши, ну!

И он задышал. Вдохнул глубоко, порозовел, и в следующее мгновение раздался резкий, пронзительный, требовательный крик.