Читать «Острова невезения. Историческое путешествие по местам русских экспедиций XVIII-XIX веков» онлайн - страница 82
Алексей Никулин
Я хотел бы поддерживать версию: Эльфинстон – диверсант. Тогда он выглядел бы эдаким Джеймсом Бондом, шпионом на службе Его Величества, которому удалось, прикинувшись эпатажным простачком, провернуть многоходовую комбинацию и обвести русских вокруг пальца. Выступая в этом образе, он вызывает уважение – хитрец и умница. Но скорее всего, Эльфинстон был неудачником-фатом, чьи непомерные амбиции и эпатаж не соответствовали его реальным способностям и делам. Мне даже сложно представить, что человек его положения мог решиться на подобное, захватив в экспедицию двух своих сыновей. В таком случае шпионом был лоцман Уильям Гордон. Это тоже всего лишь версия. Но в ее пользу говорит очень многое. В том числе события, произошедшие непосредственно перед гибелью корабля. При всех очевидных сложностях характеров англичан, их упорное нежелание учесть изменения обстановки, прислушаться к советам офицеров и призывам изменить курс – выглядит более чем подозрительно.
Мы – обычные люди. Мы ценим человеческие отношения и искренне расстраиваемся, когда нас обманывают, предают, когда нам изменяют. Мы вольно или невольно переносим на рабочие отношения те принципы, которыми пользуемся в обычной жизни. И потому мы не слишком рады, когда слышим банальное: «Старик, ничего личного! It is just a business!» «У нас нет ни постоянных врагов, ни постоянных друзей, – писал премьер-министр Великобритании Генри Пальмерстон королеве Виктории, – у нас есть только постоянные интересы». Эта циничная фраза вполне вписывается в пасьянс, который разыгрывали британцы во время 1-й Архипелагской экспедиции. Сильная Россия в Средиземноморском регионе им была не нужна, равно как и уничтоженная Османская империя. И едва ли они смотрели как сторонние наблюдатели и статисты на усилия, а главное – на успехи России в Средиземноморском регионе. В это я попросту не верю!
Если мы перенесемся более чем на 50 лет после описываемых событий, в октябрь 1827 года, когда объединенная эскадра России, Англии и Франции отправила на дно Наваринской бухты весь турецко-египетский флот, то увидим, что политический пасьянс радикально не поменялся. Менее всех желал этого сражения английский адмирал Кодрингтон. Англии была невыгодна победа ни одной из сторон, которая давала бы победителям неоспоримое преимущество на Балканах. Простой демонстрации силы, на которую рассчитывали британцы, не вышло. Сражение началось – и было выиграно. «Кодрингтона следовало бы повесить, но придется наградить его орденом», – сказал английский король после церемонии награждения английского адмирала. И это нагляднее всего характеризует итоги сражения с точки зрения британской политики.
Похоже, что в этом мире с тех пор мало что поменялось.
