Читать «Четыре дня, четыре ночи» онлайн - страница 88
Елена Александровна Асеева
А Руслан смотрел на тех людей, он слушал песню, которые они пели, приветствуя его, он видел светлую, чистую Явь и радовался, радовался, и светилась той радостью его голубая душа. Ее всю переполняла любовь, светлая и чистая такая же, как и эта Явь, этот Ирий-сад и те люди, что жили там… Внезапно справа, словно из небольшой березовой рощи, что шелестела листья прямо за воротами Ирия, кто-то вышел и Руслан сразу же узнал эту фигуру… Этот мощный, крепкий стан витязя ДажьБога, неторопливо идущего к нему навстречу, к нему последнему своему потомку, простому русскому славянину. Золотой нимб над головой Бога горел так ярко, что казалось, его серебряные до плеч волосы тоже золотые, и не только волосы, но и лицо и одеяние…. Только глаза, глаза ДажьБога были небесно-голубыми, такими, каким бывает небо весной в земной Яви… а алые губы широко улыбались. ДажьБог раскрыл объятья, распахнул руки, а Руслан увидел этот призыв, эту любовь прародителя, и, отпустив руку прадеда, порывисто переступил через порог ворот, утопающий в густом, белом киселе. На мгновение он замер на месте и глянул на этот кисель, а потом приподнял голубую ногу и увидел, как густая вязкая масса упала, точно комок вниз, оказавшись всего на всего лишь плотным туманом. Руслан широко улыбнулся и побежал к ДажьБогу, к которому уже, как видел он, с разных сторон подходили люди внешне похожие на Богдана, а прадед также поспешно пошел вслед за своим последним правнуком. Ворота тихо заскрипели и опять послышался тонкий звук рожка, а лазурный служитель с длинной лазурной бородой по поверхности, каковой блистали восьмиконечные звезды, стал закрывать створки ворот. Сначала он закрыл одну створку, потом вторую, и когда они сомкнулись, поглотив последнего русича принятого в объятия Бога, поглотив прадеда, славян, другую Явь и кисельный туман, стих рожок… смолк всякий звук и погасла голубизна неба, яркий свет солнечного светила и наступила тьма… тьма… тьма!
