Читать «Пришелец из Нарбонны» онлайн - страница 62

Глухое рыдание вырвалось у Эли.

— Мигуэль, мир тебе, еврей! — крикнул он изо всех сил.

Мигуэль открыл глаза и поднял их к небу. Оттуда пришел голос. Сам Бог хотел ему помочь.

Эли почувствовал, как его схватили чьи-то сильные руки.

Двое мужчин повисли на нем. Одним из них был человек в буром колпаке.

Эли дергался, пытаясь вырваться, но безуспешно. На запястьях он почувствовал холод железной цепи.

Ему развязали руки и втолкнули в келью без окон.

С выпуклого свода свисала маленькая масляная лампадка.

Он потер затекшие руки. Плечи и спина ныли — он пытался вырваться, когда его вели к зданию инквизиции. Чернь кричала ему вслед:

— Еврей! Гляньте-ка, еврей!

В келье кто-то застонал.

В темном углу на полатях, прикрывшись темным плащом, лежал человек.

Вдруг плащ зашевелился, и из него высунулась голова.

— Кто там?

— Я из народа, который приветствует друг друга словом мира, — ответил Эли и приблизился к полатям.

— Не понимаю… — Узник, постанывая, наконец-то выпутался из плаща, освободил руки и оперся о стену. — Кто тебя ко мне прислал? Кто ты? Человек или ангел?

— Меня зовут Эли ибн Гайат.

— А я асессор инквизиции фра Антонио.

Эли попятился назад.

Фра Антонио застонал от боли.

— Завтра меня сожгут на костре… — Плащ упал, и на белой рясе Эли разглядел пятна запекшейся крови.

— Асессор инквизиции? — спросил Эли.

— Да.

— А что здесь делает асессор инквизиции?

— «Выявляет укрывшихся» — так, мне кажется, звучит одна из еврейских молитв. Может, ты знаешь ее: «Ты выявляешь укрывшихся…»

— Нет, я не знаю такой молитвы.

— Ибн Гайат… Ибн…?

— И ты выявлял укрывшихся?

— Выявлял. Во славу нашей матери-Церкви. Записывал ответы свидетелей, задавал вопросы богоотступникам.

— Выявлял укрывающихся, дабы укрыть себя?

— Не понимаю.

— Ведь ты же тайный еврей.

— Ты говоришь страшные вещи. Разве я так выгляжу?

— Тогда почему тебя мучили? Чего от тебя хотят? — Эли уселся на краешке каменных полатей. — Тебя истязали? За что?

— Ибн… ибн? Ты мавр или еврей? Ненавидимый? Проклятый? Презренный? — фра Антонио придвинулся ближе, всматриваясь в лицо Эли. Он подоткнул под ноги плащ, будто ему было холодно. Глаза блестели, словно в горячке, голос охрип. Он остановился, чтобы перевести дыхание. — Я христианин, и мне тебя жалко. Жалко твою погубленную душу. Попадет она в Шеол на вечное проклятие. — Антонио встал на колено. Эли почувствовал запах крови. — А может, в сердце твоем еще жива Христова искра? У каждого язычника она есть. Позволь мне раздуть ее, и она загорится огнем. Ego te baptizo. Я отведу тебя к реке крещения, как Святой Иоанн. Чувствуешь холод воды? — голос Антонио со свистом рвался из груди. — За обращение души грехи мои отпущены будут. Ты принес мне благую весть, как архангел Гавриил, который избавит меня от огня. Завтра воскресенье, день Воскресения Господня. Иисус окружит меня облаком. — Фра Антонио откинулся, опираясь на локти, будто не хотел дотронуться до каменных полатей спиной. — И я не буду страдать.

Он умолк.

Эли встал и начал ходить по келье.