Читать «Ателье» онлайн - страница 22
Елена Блонди
— Дашута?
Язык плохо слушался и в горле пересохло. Она все еще была там, в кошмарном сне, который с недавних пор повторялся и повторялся.
— Да?
— Ты пьяная, что ли? Это я, Олег.
— Олег?
В трубке с досадой цокнуло. И голос с терпеливым раздражением повторил:
— Олег. Забыла такого?
— А… Что тебе надо?
Держа трубку у щеки, нащупала ногой тапочки. Встала, покачнувшись. Перебирая рукой по наклеенным на стену красоткам, пошла в большой зал, к Патрисию. Подумала на ходу «не так страшно, как сон. Но — противно…»
— Мне как-то странно это слышать. Такая была влюбленная и такой равнодушный голос. Ты что, не одна?
— А тебе какое дело?
Фонари рисовали на шторах узкие полоски света, шумел и бибикал за окном близкий проспект, изредка, громыхая, гудел за дальней стеной лифт.
— Боже мой, девочка. Быстро же ты остыла. А была нежная вся, такими правдивыми глазками смотрела. Что, маленькая ссора и все? Значит, вот ты какая на самом деле?
— Олег, слушай. Не твое дело, ясно? Я не такая, какой ты, какую ты… в общем, я теперь сама по себе.
— Да понял, я. Понял. Забавно, как ты меня использовала. Ах, Олежа, ах, любовь. Выбралась из своего Мухосранска и сразу запела по-другому? Я тебе и нужен был только как перевозчик, да?
— Да ты… — Даша задохнулась, перебирая в голове, на какое обвинение отвечать вначале. И вспомнила вдруг, как в первую ее ночевку в мастерской они пили коньяк с Галкой и Тиной-гренадершей. И как ее, зареванную и несчастную, Тина прижала одной рукой к пышной груди, а другой махнув в себя рюмку, сказала:
— А главное, никогда не оправдывайся, поняла? Пусть какие угодно сказки про тебя плетет, не вздумай оправдываться. Вообще, никогда.
…Даша медленно выдохнула, помолчала, собираясь с мыслями. И, поманив к себе Патрисия, села на табурет, прижала кота к животу — тяжелого, теплого. Ответила в трубку:
— Да.
— Что да?
— Перевозчиком.
— Что?
Нажала пальцем на кнопку отбоя. Телефон тут же зазвонил снова. Она держала его на отлете, смотрела, как прыгают по экрану цветные шарики. Да, вот она коварная такая дамочка. Год переписывались в сети, фотографии друг другу слали, в любви клялись. А какие писал письма, о-о-о! Как требовал, чтоб ехала, немедленно, все-все бросила и ехала, к нему, в новую жизнь! Бросила. Приехала. И быстро надоела. Получила вместо новой жизни — скуку на красивом смуглом лице, раздражение и досаду на ее присутствие в старой московской квартире, разговоры о том, что некоторые не сидят сиднем, тратя деньги своего мужчины, а работу подыскивают настоящую, не в дурацком ателье за копейки.
Патрисий замурлыкал басом, и Даша остановила себя, поняв, что заново перебирает обиды, а с детства знала — ночью этого нельзя. Бабушка говорила «ночные обиды, как голодные мыши — только грызут, ты их, Дашенька, не думай, прочь гони, пусть утром приходят».
— Приходите утром, — шепотом сказала в мигающий экран и отключила телефон.
Как тень, бродя по освещенной призрачным светом мастерской, нашла свою сумку, достала сигареты. И, накинув на плечи наметанную шубку с одним рукавом, полезла на табуретку к окну.