Читать «Эстонская новелла XIX—XX веков» онлайн - страница 23

Пастор робко поднял голову. Лицо его выражало полную растерянность.

— Они могут подождать в моем кабинете, пока уедут гости. Я сейчас же отведу их туда.

И пастор повернулся к выходу. Но супруга удержала его за плечо:

— Это не годится, Иоганнес! Сапоги у них, наверно, смазаны дегтем, а кроме того, твой кабинет соединен с другими комнатами и туда может войти кто-нибудь из гостей.

— Запрем дверь.

— Это возбудит подозрение. Кто-нибудь захочет войти — ведь у тебя нет настоящей курительной комнаты — и не сможет… Знаешь что, Иоганнес, отведи их в комнату для прислуги! Она сейчас пустая, девушки все заняты.

Молодой пастор на этот раз прикусил клочок бороды. Он хотел ответить, но супруга опередила его:

— Лучше всего, если ты прикажешь Вийю отвести их туда. А тебе нужно сейчас же садиться за стол вместе с гостями… О боже, боже, суп может остыть и жаркое пригореть! Скорее, Иоганнес, нельзя же нам позорить себя!

— Я… знаешь ли… я сперва хотел поздороваться с ними…

— Но у тебя нет времени! — почти плача, возразила барыня. — Ты же знаешь, что суп уже на столе!

Она вытолкнула мужа, который больше не возражал, из спальни. Пока она сама оставалась в зале с гостями, пастор отправился в столовую, чтобы передать Вийю то, о чем они с женой условились. Когда это было сделано, высокочтимых гостей попросили к столу. Затем столовая наполнилась веселым звоном ложек и приятным гулом голосов.

4

Тем временем пожилые родители пастора Яксона сидели одни в людской. Господин пастор не может сию минуту выйти к ним, сообщила девушка, так как он садится за стол вместе с гостями. Поэтому он приказал пока что отвести родителей в людскую. После обеда он обещал тотчас же выйти к ним.

Отец и мать быстро переглянулись, но не произнесли ни слова. Когда девушка ушла, они молча стали разглядывать простую обстановку комнаты. Мари спустила шаль на плечи, а Михкель расстегнул пуговицы на шубе. Снимать верхнюю одежду они не стали, Михкель даже шапку держал в руке. Видимо, они считали свое пребывание здесь временным. Возможно, они мысленно задавали себе вопрос, почему сын и невестка приказали проводить их не в какую-нибудь из своих комнат, а в людскую. Почему они не пригласили их, как гостей, к обеду? Кто знает… Об этом они не сказали друг другу ни слова. Губы их были крепко сжаты.

Конечно, им нетрудно было догадаться, что они не подходят к обществу важных господ. Ведь девушка назвала имена нескольких помещиков, которые сегодня впервые в гостях у пастора. Но одно обстоятельство особенно укололо их, и об этом они, просидев больше часа, наконец заговорили.

— Хоть бы кусочек хлебца достать! Так есть хочется, что живот подвело, — шепотом заговорил Михкель.

— У меня тоже, — подтвердила Мари. — Могли бы они хоть сюда прислать нам еду. Я ведь знаю, как долго господа сидят за столом.

— Наверно, прислуге некогда или она забыла.

— Конечно, забыла. Разве прислуга о чем позаботится! Но ты, старик, не ной, потерпи, как я терплю!