Читать «Дискотека. Книга 1» онлайн - страница 18

— С первого ноября школа переходит на зимнюю форму, — сообщила классная, математичка Валентина Георгиевна, оглядывая подопечных равнодушными глазами, — так что никаких поддергаек, никаких мини-юбок и прочих мерзостей. Синие костюмы, светлые рубашки. Галстук. Девочкам — коричневые платья, школьные. Я повторяю — школь-ны-е, Каткова! А не твои жуткие наряды с разрезами.

Ленка насупилась, опуская глаза. А все лица были повернуты к ней, маячили пацанские ухмылочки.

— И вырезами, — усилила Валечка, машинально ведя рукой по кримпленовому боку немодного платья.

— Обещали же отменить, — протянула Инка Шпала, поправляя кольца цыганских длинных волос.

— Ткани было мало, — сказала Ленка вполголоса.

— Что? Каткова. Ты мне? Может, вспомнишь, как именно надо разговаривать со старшими?

Ленка поднялась, тоже проводя руками по тугой темной юбке. Она выкроила ее из бостоновых папиных брюк и очень радовалась тому, как ловко та сидела. Только узкая вышла, пришлось разрез на ноге делать, а то и не шагнуть.

— Я говорю, мало было ткани, потому и разрез, — честно повторила для Валечки, глядя, как та багровеет под слишком светлой, будто мучная пыль на щеках, пудрой.

— Ах… — саркастически протянула классная. Оглядела других, призывая разделить сарказм, — мало! У кого-то тут папа ходит в рейсы! И вдруг — мало у нее там чего-то!

— Не ваше дело, ходит или не ходит, — ясным злым голосом оборвала ее Ленка и села, тоже отворачиваясь к тополям.

— И насчет твоих прогулов мы отдельно поговорим! Ты уже месяц не была ни на одном моем уроке! Каткова!

Народ, устав слушать, гудел и смеялся, перешептывался, изредка прорезались сказанные почти громко слова. И Валечка, постояв, пожала плечами и еще раз перечислив признаки приличной школьной формы, а голос ее становился все менее слышным, развернулась и вышла, продолжая нервно водить ладонями по широким бокам.

На перемене Ленка отошла к белому подоконнику. Она расстроилась из-за классной и злилась на себя. Пора бы уже привыкнуть, Лена Каткова, к этим ее постоянным вслух громким насмешечкам насчет отца. Стеллка ей рассказывала, кое-кто таскает в школу подарки, может быть, Валечка ждет и от них, что как вернется отец из рейса, то Ленка притащит ей. Чего там ей притащить-то? Упаковку косыночек с золотой ниткой? Или мохеровый шарфик в клетку? Или кусок вырвиглазного кримплена? Да папа и домой никогда толком ничего не возил, а как привезет, то вечно пальцем в небо. То туфли маме на два размера меньше, то бракованный кусок гипюра. В ответ на мамины укоры крякал, хмыкал и, сердясь, кричал ноющим голосом:

— Да не умею я, магазины эти ваши, тряпки. У нас два захода были в порты, за шесть месяцев, чего я там куплю-то?

Сильно расстроившись, уходил в кухню, вытряхивал из пачки беломорину, дымил под форточкой, сутуля худую спину под нейлоновой рубашкой.

Мама грохала посудой, злым шепотом пересказывая, кому какие нормальные достались мужья, все в дом тащат, и денег приносят, и не сидят жены в долгу как в шелку, да скажи кому, что у загранщика в квартире не на что краски купить, ремонт какой-никакой сделать, не поверит никто. Папа сминал в пепельнице окурок, совал в полиэтиленовый пакет стеклянную банку под пиво. Говорил матери: