Читать «С гитарой по жизни» онлайн - страница 86

— Николай, ну посмотрите: Саша моментально усвоил все мои задания. Уже играет этюды Черни, а вы никак не можете осилить Менуэт Баха ре — минор.

В конце концов, осилил этот Менуэт и этюды Черни, но далось мне это с превеликим усилием. В заводском Доме культуры я преподавал начальный курс игры на гитаре (за очень мизерную зарплату) и имел доступ к классам, в которых имелись фортепиано. В свободное от учеников время я часами упражнялся в игре на этом, как мне казалось, непреодолимом чудовище — фортепиано.

Все экзамены в музыкальном училище сдал на отлично, кроме фортепиано. Бабушка с большим натягом поставила мне удовлетворительно. Первый курс мы с Александром прошли довольно успешно. Все учащиеся народного отделения обязаны были играть в училищном оркестре народных инструментов. Я играл на трехструнной домре (альт с квартовым строем), а Александр — на балалаечном контрабасе. Мы считались учащимися заочного отделения, но по сути оно было вечернее. Дирижер училищного оркестра как-то сказал мне:

— Николай, а вы вполне смогли бы играть в любом профессиональном оркестре. Откуда у вас такая подготовка?

Ну, да! Так я ему и сказал… Это была тайна. Тогда я сказал, что играл в эстрадном квартете. Это было правдой. Но настоящую правду не знал никто. Дело в том, что мы с Карлашовым заключили тайный договор: он учит меня играть на домре, а я его — на гитаре. Не скрою, повозиться нам друг с другом пришлось серьезно. В свободное от уроков время мы закрывались в его классе и музицировали, а иногда я приходил к нему домой (он жил рядом со мною), и там нам уже никто не мешал. Он прекрасно играл на домре «Цыганские напевы» Сарасате, а я ему вторил на альте. Мы много играли вместе с ним из сочинений Будашкина, других композиторов. На гитарах мы тоже часто играли дуэтом. Общение с педагогом мне оказало неоценимую услугу: я стал понимать музыку глубже, а разные хитросплетения ритмов уже не приводили меня в ужас, как это было вначале. После года занятий Владимир Васильевич имел классическую постановку рук и довольно прилично играл на гитаре сочинения Ф. Тарреги, Ф. Сора, М. Каркасси и М. Джулиани, а пьесы Иванова-Крамского у него получались даже гораздо лучше, чем у меня. Еще бы! Человек имел высшее музыкальное образование!

А я стал еще и домристом-альтистом. Дирижер училищного оркестра, а это был декан отделения народных инструментов, часто приглашал меня поиграть в оркестре — даже и тогда, когда нас с Александром выперли из числа студентов. Оказывается, мы не имели по тем временам права учиться в среднем учебном заведении, уже имея высшее непрофильное образование (Александр имел диплом инженера-энергетика, а я — инженера-экономиста). Но класс гитары не прекратил свое существование. На следующий год в нем учились уже трое студентов. По большому счету, это были мои гитарные «внуки», потому, что их гитарного «отца» — преподавателя класса гитары Владимира Васильевича Карлашова, обучал я.

В поисках утраченного

«Кто горел, того не подожжёшь…»