Читать «Бородино: Стоять и умирать!» онлайн - страница 75

Коленкур стал командиром корпуса прямо на поле боя вместо убитого генерала Монбрена. И первый же приказ, поставленный кирасирам Коленкура, был взять Курганную батарею. «Я буду там живым или мёртвым», — поклялся Коленкур Наполеону. Коленкур лично повёл в атаку 2-ю тяжёлую кавалерийскую дивизию Вотье. Его атака заставила нашу пехоту под жесточайшим огнём перестроиться в каре, что ещё больше увеличило потери. Были ранены командир корпуса Остерман-Толстой и оба командира дивизий. Французские кирасиры отбросили часть пехоты 6-го корпуса в Горицкий овраг и частью сил ворвались на батарею Раевского. Защитники батареи отбить удар не смогли, но под огнём второй линии кирасиры удержаться не смогли и откатились. Сам Коленкур в этот момент был убит. Но успех, достигнутый Коленкуром, развили кавалеристы Лотур-Мобура. В последнем бою за редут тяжело раненным попал в плен командир 24-й дивизии 6-го корпуса генерал Лихачёв.

Как видно из всего хода боя, французская кавалерия, особенно кирасиры, играла заметно большую роль на поле боя, чем русская, решая самостоятельные задачи и находясь на острие атаки. Но Бородинское поле, ставшее полем славы для французских кирасир, стало их же кладбищем. Процент потерь во французской тяжёлой кавалерии был огромен.

Евгений Богарне вывел на линию батареи Раевского дивизии Морана, Жерара и Брусье, закрепив таким образом успех. Барклай-де-Толли пытался отбить батарею контрударом 24-й дивизии, но этот контрудар был сорван кирасирами противника. Барклай-де-Толли отвёл войска за Горицкий овраг и приготовился к продолжению боя. Попытка двух французских кавалерийских корпусов развить успех не удалась. Пехота 4-го и 6-го корпусов отбила их атаку, построившись в каре, а артиллерия отбилась огнём в упор. Только польские уланы сумели прорваться к русским батареям, но были отбиты артиллеристами в рукопашном бою. Особенно отличился генерал Костенецкий, человек огромной силы, банником повергший на землю нескольких улан.

Завершающим аккордом сражения в центре стал бой саксонских кирасир и польских улан против наших кавалергардов. Бой этот произошёл между боевыми порядками русской и французской пехоты и был вызван стремлением французов развить успех и нашим стремлением отбросить противников к батарее Раевского. В этом бою французы были остановлены, а русские потеряли командира кавалергардов полковника Левенвольде.

Кризис боя закончился ничем. После взятия Курганной батареи русская армия продолжала держаться. Дальнейшие атаки французов становились всё более вялыми — и бой свёлся к перестрелке. Конечно, у Наполеона оставалась гвардия. Но остальные войска, истощённые и ослабленные тяжелейшим походом, были смертельно вымотаны страшным, длящимся весь день сражением. На линии соприкосновения превосходство в артиллерии перешло к русской армии. Такой удобной позиции для «Гранд-батареи», как Шевардинский холм, ближе к русским позициям не было.

«Покорение Курганной батареи было последним усилием истощённых сил неприятельских. Их конница двинулась еще на пехоту 4-го корпуса и 7-й дивизии. Барклай-де-Толли успел присоединить к Кавалергардскому и Конно-Гвардейскому полкам остатки 2-го и 3-го кавалерийских корпусов, до чрезвычайности претерпевших от действия артиллерии и бесчисленных атак (например, в Сибирском драгунском полку оставалось только 120 человек и три офицера; старшим был поручик). Участь сражения зависела от отпора в сем пункте. Барклай-де-Толли лично вёл войска. Он ехал впереди их в полном генеральском мундире и шляпе с чёрным пером. Навстречу к нему шла неприятельская конница. Одна атака следовала за другой, но поле битвы осталось наконец за нами. К 5-ти часам неприятель, несколько раз опрокинутый и с новой яростью возобновлявший нападения, отступил. Милорадович расположил батареи на картечный выстрел против Курганной батареи, на случай если бы неприятель вознамерился идти ещё вперёд, но он не двигался.