Читать «Юный дикарь» онлайн - страница 116

— Но умереть такою смертью! — заметил я мрачно. — Томиться столько дней в страшной муке, без всякой надежды на спасение — я не могу примириться с этой мыслью!

— Рано или поздно мы все должны умереть, и многие умирают после тяжких страданий, не поддающихся описанию! Мы избавлены от этого. Впрочем, — прибавила она, — я еще не вижу полной безнадежности нашего положения. Мы можем еще встретить корабль или пристать к берегу дружелюбной страны, откуда со временем можем быть доставленными в Англию!

— У меня нет этой надежды, — сказал я. — Мы, очевидно, находимся вне курса кораблей; если нам и удастся увидеть еще какое-нибудь судно, люди на нем не заметят нас. Как я жалею, что покинул остров!

М-с Рейхардт не сделала мне упрека, даже не напомнила мне, что виновником всего случившегося был я один. Она только сказала:

— На то воля Божья.

Мы закусили нашими скудными запасами, причем моя спутница благословила трапезу и возблагодарила Бога за нее. Я заметил, сколько у нас осталось провизии.

Несмотря на нашу бережливость, нам едва могло хватить пропитания на следующий день. Мы решили еще сократить и без того ничтожные порции, которые позволяли себе, и тем продлить надежду на спасение.

XLVII

Пять дней и пять ночей предоставлены мы были произволу ветра и волн. Наши скудные припасы были уничтожены, несмотря на то, что мы сберегали каждую крошку, как скряга сберегает свое золото. Дождевая вода, как и та вода, которую мы взяли с собою, была выпита до последней капли. Погода постоянно менялась — то наступал мертвый штиль, то вновь подымался легкий ветерок. Но я уже не имел достаточно сил, чтобы заниматься парусом; лодка предоставлена была самой себе и шла по ветру, как попало.

Это были пять дней и пять ночей невыразимого ужаса и страдания. С восхода солнца и до заката я напрягал зрение, стараясь разглядеть что-нибудь на горизонте, но, кроме неба и волн, ничего не было видно.

С наступлением темноты, под влиянием душевного беспокойства, пережитого в течение дня, я не мог спать.

Воображение рисовало передо мной какие-то чудовищные образы, которые дико хохотали, как бы глумясь надо мною, а над ними подымалась голова огромного питона, с которым я сражался в «Счастливой Долине». Он открывал свою огромную пасть, готовый проглотить меня, и постепенно разворачивал изгибы своего громадного тела, как бы желая обвить его вокруг нашей лодки и задушить нас. Я всегда радовался наступлению дня или ясной, звездной ночи, потому что призраки исчезали при солнечном свете, а спокойная красота звезд успокаивала мою душу. Я умирал с голоду, но еще более страдал от недостатка воды. Жара в течение дня была ужасная, и я проходил в такое неистовство от жажды, что только увещания м-с Рейхардт удерживали меня от намерения броситься в море и напиться соленой воды, которая казалась мне такой свежей и заманчивой. Моя спутница старалась поддержать во мне надежду, а когда всякая надежда уже исчезла, проповедывала покорность Божьей воле и примером своим старалась ободрять меня. Я замечал, что голос ее становился все слабее и слабее, а сама она с каждым часом теряла силы. Она уже не могла встать с своего места и, наконец, попросила меня помочь ей лечь на дно лодки. Я слышал, как она горячо молилась и часто повторяла мое имя, обращаясь к Всевышнему Создателю.