Читать «Молитвы из горнов и печей. Тень над домом Ягуара» онлайн - страница 5

На обширной платформе, заполнившей большую часть шахты на Восемнадцатом уровне, собралось невообразимое количество рабочих. Все носили собственные цвета и знаки принадлежности − невообразимое море коричневатых одежд из хлопка и магвея. В центре платформы находился алтарь со священными символами: Зубец, Цепь, Болт, Провод и Склянка.

На платформе стоял иерарх.

Он был один: высокий, невзрачный силуэт в развевающихся кипенно-белых одеждах с символом, который Хочипиль не рассмотрела. Но даже вдали от платформы, даже зажатая на узкой тропинке между возмущенных членов бригады Малли, она чувствовала силу его присутствия, ауру, которая каким-то образом пульсировала в каждом городе Содружества, и разум божественной машины, протянувшийся к дну Колодца, распространившийся по рельсам, чтобы быть с ними в этот момент величайшей славы.

Иерарх вскинул голову, и воцарилась тишина. Его кожа блестела медью, а руки простерлись ко всем присутствующим, руки божественной машины, которая была, есть и будет во веки веков в этом мире и иных.

− Воззрите, − прошептал иерарх.

Простое слово эхом отразилось от стен шахты, задрожало в рельсах, отозвалось в груди Хочипиль, пока не заныло сердце.

− Грядет Эпоха Чудес. Да останутся мертвы древние боги, да будут алтари из чистой стали, да сохранятся кровь и дыхание в наших телах...

Шёпот литании повторялся снова и снова − и внезапно Хочипиль поняла, что в молитву влился рокот тысяч голосов, её собственный голос вознесся, славя божественную машину и Содружество, и она не могла остановиться, она стала такой же частью её, как Малли, как иерарх...

− Да останется солнце безмолвным, да будут наши молитвы выкованы в горнах и печах, да сохранятся кровь и дыхание в наших телах...

Слова повторялись снова и снова, тысячи голосов взрывали тишину Колодца, и даже воспоминание о Тецоке унеслось куда-то вдаль, стало бессмысленными словами, ибо как он мог он вообще надеяться бросить вызов такой силе, как мог он положить конец тому, что было, есть и будет?

− Да останутся пирамиды разрушены, да будем мы поклоняться делу рук наших, да сохранятся кровь и дыхание в наших телах...

Пирамиды. Тецока говорил...

Он...

Внезапно, оторвавшись от литургии, она увидела Тецоку. Он стоял с краю толпы на соседней тропе, одетый в цвета Двадцать четвертой группы Колибри. Он обнимал темнокожую женщину, целуя её губы, лоб, мочки ушей, и голос божественной машины затихал вдалеке, уступая место насмешливым словам Тецоки.

«Она была не всегда. Всё рожденное может умереть».

Подняв взгляд на Хочипиль, Тецока оторвался от женщины, и в краткий миг перед этим Хочипиль отчетливо увидела кровь на его губах, кровь, текущую из мочек женщины, раны, которые затягивались на глазах.

Кровь. Он... пьет кровь и использует её против общности машины. Но единственные существа, которые когда-либо питались кровью, единственные существа, которые когда-либо извлекали из неё силу...