Читать «Живи и радуйся» онлайн - страница 66

Так и потекли дни моего догляда за теленком, а как-то, оставшись один, я начал говорить с ним:

– Вот скоро наступит весна – появится зеленая травка, и ты со своей мамой будешь пастись в стаде. И хорошо, что у нас есть мамы. А вот с папами мы разлучены: твой – неизвестно где, и тебе все равно, есть он или нет, а мой на войне, где каждый день погибают люди, и я постоянно за него переживаю. Как же мне быть без отца, если что случиться? Не знаешь? Вот и я не знаю и боюсь, а жить надо…

Эти мои душевные излияния перед теленком были не один раз. А он лишь шевелил ушами да задумчиво глядел в ближнее окно.

11

– Малость помягчело, – послышался дедов голос, – будем у колодца поить скотину. Я лед из колоды выдолбил.

Выглянув из-под занавески, я увидел его сидящего на корточках возле железной печки.

– А ну поднимайтесь, лежебоки, – заметив меня, скомандовал он. – Поможете со скотиной убираться. Ишь, разоспались! Кольша аж храпит. Буди его.

Раза два, когда отпускали морозы, я помогал деду подносить сено в закутку, подгонял к колодцу корову, сгребал в кучки навоз, и мне приятно было сознавать свою сопричастность к нужному делу, пусть малую, но в благо, и некая гордость грела душу, да еще и ощущение взросления добавляло света в мои старания.

Окна еще темнели, пятнались бликами от лампы, но уже угадывалась за ними серая рыхлость близкого утра.

Кольша проснулся сразу, как только я его толкнул в бок.

– Ты чего? – угрюмо проворчал он.

– А ничего, – ответил за меня дед. – Подъем.

– Хоть во время каникул дайте мне послабление.

– Я сейчас и Шуру подниму, – поддержала деда матушка. – Нечего лень разводить в доме…

Утираясь полотенцем, я заглянул в жерло печи. Там густым костром полыхали березовые поленья. Огонь бился ослепительной конской гривой, плясал бликами на прокопченном своде припечка, ярясь до белизны, до рези в глазах. Мягкое тепло растекалось по кухне.

Дед привстал.

– Я пошел открывать закуток. – Он нахлобучил овчинную шапку и вышел.

И мы с Кольшей одевались недолго.

Шагнув на крыльцо, я увидел алый росплеск по окоёму, похожий на раскрытое крыло гигантской птицы, готовый вылететь из-за леса. Перья этого крыла широко прочерчивали небо веером, и дух захватывало от такого размаха, сочности красок, налетного сравнения.

Закуток темнел провалом дверей. Внутри его кто-то вздыхал, пыхтел.

– Не вляпайся, – предостерег дед. – Тут коровьих лепешек за ночь по всему настилу. Тяни вон навозные санки.

– Я пойду сено дергать, – проговорил за спиной Кольша.

Санки были тяжелые – даже пустые я еле осиливал.

Дед стал накидывать на них сырой навоз, а я взял лопату и принялся подбирать то, что сваливалось в снег.

Пока мы возились в закутке, небо побелело. Высветился двор, дали за огородом, щетинистый лес.

– Поехали! – Дед ухватился за веревку, а я уперся сзади в черенок воткнутых в навоз вил.

Медленно, переваливаясь с полоза на полоз, сани мяли рыхлый снег.