Читать «Мореходка» онлайн - страница 99

Могли ли мы думать, что очень скоро увидимся со своими товарищами снова? Надо сказать, что, как раз в это время в Польше происходили события, которые во многом изменили нашу дальнейшую жизнь. Противостояние руководства Польши и объединения профсоюзов «Солидарность» привело к обострению международной обстановки. В один из тех осенних дней, утром, к нам в кубрик спустились наши ребята с «Тёщи» в сопровождении командира роты. «Принимайте пополнение!» – невесело пошутил Олег Николаевич. Оказалось, что в связи с событиями в Польше по приказу Министра Обороны СССР кораблям Балтийского флота приказано осуществить боевое патрулирование в районе морской границы между СССР и Польшей. Несколько кораблей, размещённых в Военно-морской Базе Лиепая, погрузили на борт боезапас и вышли в море.

Наших курсантов в спешном порядке было приказано перевести на корабли, оставшиеся в Базе. Но не все курсанты успели сойти на берег. На тех кораблях, где на борту находился боезапас, была объявлена боевая тревога, и корабли немедленно вышли в море с нашими курсантами. На нас повеяло дыханием войны. Дело начинало принимать серьёзный оборот. Никто не знал, что нас ждёт впереди.

А пока же наши товарищи занимали свободные койки у нас в кубрике, складывали обмундирование в рундуки и обживались на новом месте. Так как «Настойчивый» находился на капитальном ремонте, часть судовых механизмов была разобрана, поэтому ни в каких боевых действиях он в ближайшее время участвовать не мог. Это несколько нас успокаивало, но обстановка была достаточно нервозная. Уже к вечеру стало известно, что корабли возвращаются в Базу. Наших ребят с «Прозорливого» так и оставили у нас на «Настойчивом». Стали мы теперь жить одной большой «курсантской семьёй». Ну, что же, парни, с новосельем!

На снимке мы с Олегом Соколовым на фоне эсминца «Настойчивый». Лиепая, 1980г.

LXXV.

Понемногу обстановка в мире стабилизировалась, и жизнь продолжала идти своим чередом. С каждым днём мы приближались к заветной дате окончания стажировки. Но каждый день надо было ещё прожить, а тянулся каждый такой день очень и очень долго. От вынужденного безделья наш народ искал, чем бы заняться. Наши старшины, уже прошедшие воинскую службу, знали, что игра в карты на флоте запрещена, но запретный плод всегда сладок. Они изготовили из тетрадных листов колоду карт и резались в моём закутке в «дурака», «буру» и в «тысячу». Мне приходилось или вжиматься в переборку, чтобы они могли усесться на мой матрац, лежащий на рундуках, или идти к кому-нибудь из ребят на койку. В конце концов и я нашёл себе занятие по душе. Я принёс гитару из кубрика радистов, и, когда все известные нам песни были сыграны и спеты, родилась идея – сочинить свою песню! Идея была подхвачена всеми, но за дело в конечном итоге взялись только мы втроём: Володя Артушников, Ильдар Кутушев и я. Мы «зашхерились» в закутке, перед запертой дверью в артиллерийский погреб, прихватив неиспользованный старшинами на карты тетрадный листок, гитару и карандаш. Для песни требовался мотив. Поскольку композиторами мы не были, то решили использовать готовую песню из телефильма «Ах, водевиль, водевиль!», сохранив мелодию и переделав текст. Дело пошло после первой строчки: «Ежедневно меняется мода, но покуда стоит белый свет …» Кто-то из нас тут же добавил: «На эсминце с названием гордым хоть один, да найдётся кадет!» И понеслось!