Читать «Трагедия белого юга. 1920 год» онлайн - страница 87

О том, как руководство Красной Армии Черноморья боролось за дисциплину свидетельствует, например, такой документ:

«Приказ № 9 от 17 марта 1920 г.

Мною замечено, что командный состав вверенного мне боеучастка относится к своим прямым обязанностям с преступной халатностью, результатом чего является разложение начинающих крепнуть боевых частей участка.

Командиром первой роты третьего батальона были присланы делегаты с просьбой, сменить роту с позиции, и командиром роты были выданы двум делегатам документы на право следовать ко мне. Нахожу, что такими действиями командир роты вносит разложение в ряды командуемой части и не соответствует своему назначению.

Командиру третьего батальона делаю замечание с предупреждением, что, если это повторится, я не остановлюсь перед преданием военно-революционному суду.

Командира первой роты арестовываю на пять суток и смещаю с должности. Не предаю его суду только потому, что считаю его не вполне сознательным.

                                                                                                                                          Комбоеучастка Павленко.

                                                                                                                                          Политком Буряк».

С образованием Реввоенсовета армии КОЧ уже не мог сноситься с армией минуя его и, в принципе, большевики могли вообще ликвидировать этот орган. Однако они знали, что это будет означать еще один фронт у себя в тылу, так как КОЧ еще пользовался авторитетом у части крестьянства Сочинского округа. Неизвестно было также, как поведут себя грузинские меньшевики, не поддержат ли они КОЧ своими вооруженными силами. Поэтому было принято решение вызвать членов Комитета освобождения в Туапсе и предложить им подписать, а затем и обнародовать следующий меморандум:

«1. Считать территорию Черноморской губернии неотъемлемой частью Советской республики.

2. Признать власть Советов.

3. Признать Совет Народных Комиссаров единым правительством России и Черноморской губернии.

4. Согласиться на то, чтобы во главе действующей армии стал Реввоенсовет, состоящий исключительно из коммунистов, которому должна подчиняться вся действующая армия.

5. Подчинить территорию в районе расположения действующей армии в экономическом, административном и политическом отношении Реввоенсовету. Территория эта определяется с севера линией фронта, а с юга селением Лазаревка включительно.

6. Вместо КОЧ образовать ревком с большинством коммунистов.

7. Образовать ревкомы на местах.

8. Губком эсеров обязуется проводить линию популяризации всех вышеприведенных предложений.

9. КОЧ должен признать целесообразным переход повстанческой армии в наступление на Кубань».

Эти предложения вырабатывались три дня, в течение которых деятели КОЧ, очевидно, получили информацию о предстоящих событиях. Из Сочи последовало требование прибыть туда Казанскому, Фавицкому и Шевцову. Но Реввоенсовет твердо стоял на своем и еще раз пригласил Филипповского, Вороновича и Учадзе прибыть в Туапсе. Они все-таки прибыли. Разговор получился тяжелый. В конце его члены КОЧ стали требовать поделить хотя бы трофеи и исключить пункт о роспуске КОЧ. Эти требования были частично удовлетворены. Сочинским лидерам оставили 3 орудия, 4 пулемета и 50 винтовок, отдали и половину денег, захваченных в Туапсе. Пункт о роспуске КОЧ был заменен следующим: