Читать «Донбасс для «чайников». Не Украина и не Русь, боюсь, Донбасс, тебя, боюсь!» онлайн - страница 111

На дворе стоял, правда, 1905 год – год Первой русской революции. Не лучшее время для карьеры, и опасное для жизни. Летом 1906 года Адам Александрович чудом избежал гибели. У стен паросилового цеха «Брянки» раздались выстрелы. Анархист стрелял в другого помощника директора завода, Мылова (известного издевками над рабочими), но пару пуль было выпущено и в Свицына, чтобы не оставлять свидетеля. Мылов получил свинцовый заряд точно между глаз. Свицына судьба хранила – пуля чиркнула по щеке, оставив по себе на всю жизнь шрам и нервный тик. Адам, в характере которого осторожности хватало, понял, что надо перебираться на другое место.

«Другим местом» стала Юзовка, где уже несколько лет не хватало хорошего управляющего. В 1903 году сыновья покойного основателя Новороссийского общества (НРО) Джона Юза решили завязать с жизнью в дикой степи, отошли от дел, перебрались в Петербург. Естественным образом сменился и топ-менеджмент. Правление общества, мягко говоря, было недовольно директором Джейком Андерсеном и подыскивало ему замену. Не о нем у нас речь, но скажем пару слов об этом английском инженере, коль уж он был предшественником героя нашего очерка.

Андерсену вообще-то не повезло в Донбассе. Много лет он проработал на знаменитых Выксинских заводах в Нижегородской губернии. Владелец заводов, немецкий предприниматель Антон Лессинг был им доволен и вряд ли бы с ним расстался, если бы не два обстоятельства. Первое – хозяин «Дойче Банка» Густав Гартман надумал строить в Луганске паровозостроительный завод. Причем, в рекордно короткие сроки. Времени не было ни на создание конструкторского бюро (чертежи первого локомотива купили у конкурентов в Коломне), ни на подбор кадров. Второе – Антон Лессинг затеял у себя в Выксе реконструкцию доменного производства и нуждался в кредитах на льготных началах. Гартман не отказал, но попросил у соотечественника отпустить в Луганск нескольких толковых инженеров – услуга за услугу. Особо настаивал на персоне Андерсена. В итоге за огромные деньги англичанина переманили на строящийся паровозостроительный.

Но немец немцу – рознь. То, что было хорошо для прожившего в России 40 лет Лессинга, не годилось Гартману, сидевшему в Германии. Ему нужен был свой в доску человек на этом месте, доверительный источник информации. В итоге через пару лет Андерсен уступил кресло директора в Луганске родственнику банкира Треку, а сам перебрался в Юзовку на завод Новороссийского общества. Но и здесь он не прижился. Современник оставил скромное описание сего господина – рыжий, с огромной плешью, коренастый, угрюмый. Его не любили ни инженеры, ни рабочие. В доме Юза, который, кстати, вопреки распространенному среди донецких краеведов мнению, не был собственностью валлийского предпринимателя, а всего лишь рабочей резиденцией управляющего делами НРО, построенной на деньги общества, Андерсен жил тихо и скромно. Дому его имя не досталось, даже после того, как в 1906 году, получив нелепую травму на заводе незадачливый англичанин навсегда вернулся в свое отечество.