Читать «Лачуга должника и другие сказки для умных (сборник)» онлайн - страница 604

— Знаешь, Гена, у нас непочатая банка растворимого кофе есть, так ты снеси им в подарок. Это как-то убедит их, успокоит…

…Дверь мне открыла Надежда Алексеевна. Я первым делом вручил ей банку кофе и заявил, что это — праздничный подарок по случаю их финансового праздника, то есть выигрыша. Она даже прослезилась, потом тихо сказала мне, что у Матвея большая неприятность: третьего дня институтское начальство начисто отказало ему в ссуде на приобретение приборов для опытов по выдвинутой им теме… На выигранные в спортлото деньги он, конечно, мог бы кое-какие приборы заказать. Надо только убедить его…

— Понимаю, — прошептал я. — Можно к нему?

— Можно, можно. Он в своей комнате.

Мне довольно быстро удалось убедить Утюгова, что его сомнения насчет того, кому принадлежит выигрыш, просто нелепы. Он приободрился, а когда я сообщил ему, что принес в подарок банку растворимого кофе — прямо-таки преобразился, повеселел. Именно этот подарок почему-то убедил его в моей правоте. Позже, в годы его славы, журналисты выпытали у него изложенный мною эпизод, раздули его, приукрасили, переврали, изобразили меня каким-то рыцарем-добродетелем.

…Вскоре Надежда Алексеевна позвала нас в кухню пить кофе. Увидев, что муж ее бодр, весел и дружески поглядывает на меня, она предложила нам выпить на брудершафт.

— Но ведь тут нужны бокалы с вином, — молвил я.

— Ну, это кофе такое дефицитное-супердефицитное, что оно ценнее всякого шампанского. Давайте, чокнемся чашками, — высказался Матвей.

Мы чокнулись, опорожнили свои чашки, облобызались, пожали друг другу руки — и перешли на «ты». Затем потопали в кабинет Матвея, стали беседовать по-дружески. Я начал с того, что теперь у нас с Зоей появилась надежда на отдельную квартиру. На коммуналку нашу жаловаться грех, живем там все дружно, но очень хочется свою кухню иметь.

— Геннадий, скоро кухни станут не нужны. И при этом все-все-все люди будут сыты. В этом отношении бедные уравняются с богатыми.

— Равноправие желудков, — пошутил я. — Это ты намерен сотворить такое чудо?.. Ну что ж, подождем — увидим. Может, и получится. «От случки случаев случайных на свет родятся чудеса», как сказал поэт Инкогнитов.

— Чудо уже родилось. Но оно еще в детском возрасте. Вот оно, — и Матвей вынул из ящика письменного стола большой лист ватмана, где были начертаны какие-то цифры, таинственные знаки и латинские буквы. — Здесь формула чуда. Скоро она обретет вещественность. Я создам пищу…

— Пищу богов, как назвал ее Герберт Уэллс в своем романе? — перебил я Матвея. — Чтобы все люди стали гигантами? Такую пищу?

— Нет, не такую! Такую, чтобы все люди стали людьми! Людьми с большой буквы! Чтобы они навеки забыли, что такое голод! Чтобы никому не надо было ради куска хлеба унижаться перед власть имущими! Чтобы каждый человек был всегда сыт — и знал, что его сыновья и внуки, и все грядущие поколения будут сыты. Во веки веков!

— Матвей, я понимаю твои добрые намерения, но я удивлен, ошеломлен! Ведь получается, что ты хочешь взять на себя функции Бога и Иисуса Христа!