Читать «Непристойные предложения» онлайн - страница 551

– Делегаты? Ты имеешь в виду, что они евреи?! Они не похожи на евреев!

Аарон закатил глаза к потолку:

– Папа, ты такой старомодный! Сам же мне говорил: голубые евреи с Алвдебарана – доказательство исключительной приспосабливаемости нашего народа.

– Ты меня извини, – сказал я. – Еврей может быть голубым – я не говорю, что мне это нравится, но кто я такой, чтобы возражать? – еврей может быть высоким или маленьким. Он может даже быть глухим от рождения, как эти евреи с Канопуса. Но еврей обязан иметь ноги и руки, лицо с глазами, нос и рот. По-моему, это не так уж много…

– Ну и что? – возмутился Аарон Давид. – Если они отличаются от нас, разве это преступление?

Я оставил его и пошел в ванную в синагоге. Называйте меня старомодным, но все же есть предел, есть черта, у которой я должен остановиться. Здесь, надо сказать, Мильчик не может заставить себя быть современным.

Вы знаете, я оказался не один такой.

* * *

Я взял день за свой счет и пошел на первое заседание.

– Богатый человек, – сказала мне моя Сильвия. – Добытчик. Кормилец. Пустая болтовня принесет тебе невест для наших мальчиков?

– Сильвия, – ответил я ей. – Один раз в жизни мои клиенты, пусть, может быть, не очень чисто, примут телевизионные новости. Один раз в жизни я могу посмотреть на представителей всех евреев, улаживающих свои дела?

И я пошел. Только нельзя сказать, что они ладили. Как обычно, поднялся шум вокруг бронштейнистско-троцкистской резолюции, направленной против Союза Советской Уганды и Родезии. Затем нам пришлось выслушать часовую дискуссию о том, что само существование шестиэтажной статуи Хуана Кревея в Буэнос-Айресе есть тягчайшее оскорбление для каждого еврея, и, следовательно, все мы должны бойкотировать аргентинские товары, пока статую не уберут. Я был согласен с тем, что сказал председатель, когда сумел перекричать шум. «Мы не можем позволить себе отвлекаться на столь старые преступления, на столь постоянные оскорбления. Иначе с чего нам начать и где остановиться?»

Наконец после традиционных еврейских прелиминарий добрались до конкретной проблемы первой сессии: аккредитации делегатов. И застряли. Застряли и смешались, как кусочки лапши в омлете с лапшой.

Бульбы. Три из моей ванной, три из ванной Макса Гуттенплана – вся делегация с Ригеля-4.

– Относительно документов вопросов нет, – сообщает Мандатная комиссия. – Их документы в порядке, и бульбы считаются делегатами. Другое дело, что они не могут быть евреями.

– А почему это мы не можем быть евреями? – желают знать бульбы.

И здесь мне пришлось встать и посмотреть хорошенько. Я не мог поверить своим глазам. Потому что представьте, кто был их переводчиком? Не кто иной, как мой сын, мой кадиш, мой Аарон Давид. Собственной персоной.

– Почему вы не можете быть евреями? Потому, – объясняет председатель Мандатной комиссии, причмокивая мокрыми губами, – что евреи могут быть такими и могут быть сякими. Но прежде всего они должны быть людьми.

– Будьте любезны указать нам, – просят бульбы через моего сына-переводчика, – где это сказано и в какой книге, что евреи обязаны быть людьми. Назовите авторитетный источник, приведите цитату.