Читать «Лёд и Огонь. История глобальных катастроф» онлайн - страница 3

Итак, со времен Чарлза Лайеля, с середины XIX века, в науках о Земле и жизни стали преобладать идеи эволюционные, а не революционные. Правда, ученые признавали, что периодически те или иные виды животных: и растений сравнительно быстро меняются. Одни вымирают, другие существенно преображаются.

Происходят подобные превращения быстро лишь по нашим обыденным масштабам времени. В действительности речь должна идти о десятках и сотнях тысяч, а то и миллионах лет.

3

Идеи природных катастроф обретают популярность в научных кругах не без влияния общественных явлений, Вряд ли случайно Кювье создал эту свою теорию в период Великого Французского революционного переворота, и она была без долгих сомнений принята современниками.

Во времена Лайеля Британская империя находилась в состоянии стабильности и развития; от Английской буржуазной революции ее отделяли почти два столетия. Почему бы в такой обстановке не отдавать предпочтение эволюционным изменениям?

Наиболее впечатляющее соответствие относится к середине XX века. После того как американцы сбросили на два мирных японских города две атомные бомбы, спалив за несколько минут более 200 тысяч человек, когда прошли испытания более мощных водородных бомб, в космологии господствующее положение заняла теория Большого взрыва. Суть ее в том, что видимая нами Вселенная (Метагалактика) возникла после того, как невероятно плотный сгусток первоматерии взорвался с невообразимой силой.

Космологи могут возразить: соответствие тут случайное; просто к тому времени уже были предпосылки к созданию такой концепции, ее возможность предполагает теория относительности и т. д.

Да, возможно, и так. Но все-таки доверчивость к этой идее и настойчивость, с которой тысячи астрофизиков и космологов стали ее разрабатывать, объясняется (хотя бы отчасти) впечатлением от мощнейших техногенных взрывов. К тому же многие разработчики атомной и водородной бомб стали творцами теории Большого взрыва.

Должен сразу сказать, что критика П. Лавиолеттом этой теории мне по душе. Хотя многое в его книге вызывает серьезные сомнения. Прежде всего — пренебрежение научным методом в тех случаях, когда речь идет о познании природы. А также некорректные ссылки на мифы и легенды. Допустимо ли одинаково доверчиво относиться и к вполне определенным данным науки, и к поэтическим образам легенд?

В основе научного метода — доказательства, тщательно проверенные факты. Наиболее достоверны эмпирические обобщения: выводы, которым не противоречит ни один факт. Например, таблица химических элементов Д. И. Менделеева или тезис «живое — из живого».

Научные теории выходят за пределы известных фактов, но им не противоречат. Это не означает, будто в любую научную теорию надо безоговорочно верить. Пока они не окаменели в виде догм, они изменчивы и преображаются со временем, а то и вымирают.

А гипотезы — это предположения в значительной мере умозрительные В них преобладает полет фантазии. Однако в системе научного знания и они должны опираться на более или менее твердую опору фактов.