Читать «По главному фарватеру эпохи. От последнего паруса до первой ракеты» онлайн - страница 2
Дмитрий Юрьевич Пучков
«Новгород». Круглый – не дурак!
У нашей дуры – ни лица, ни фигуры.
Русская поговорка
Построить для круглого броненосца круглый же носимый минный катер? Да после этого, сударь мой, Вам останется лишь сформировать команду для обоих этих кораблей из числа круглых дураков, коих у нас, как известно, водится в изобилии!
Из письма С. О. Макарова А. А. Попову
1
Эта история похожа на сказку.
Дело было где-то в последней четверти XIX века. Жил-был в красивом белом особняке на берегу теплого Черного моря старый художник. По утрам выходил на балкон с чугунными витыми перилами. Ставил перед собой мольберт. И принимался писать. Писал маслом по холсту или деревянным доскам море и проходящие по гавани под синим горным обрывом красивые корабли. Изящные. Стремительные. В зеленом кружеве соленой пены и облаках снежных парусов.
По-доброму творчески плодовит был художник. С одного только брига «Меркурий», героя прежней русско-турецкой войны, пять десятков эскизов сделал! И даже если погода не располагала к пленэру, все равно выходил на балкон. Картину с сюжетом «Девятый вал» – о рыбаках, терпящих бедствие в бурю, – охотно купила Третьяковская галерея.
Однажды летним желтым крымским утром художник по обыкновению велел вынести на балкон мольберт. Посадил ученика растирать краски. Накинул поверх шелковой блузы холщовый рабочий балахон, испятнанный охрой и кобальтом, завязал седые кудри веревочкой и нацелился творить с натуры…
Но едва взгляд умудренного опытом признанного мариниста упал на сине-стальную волну, едва отмытую ветром от розового и золотого тона летнего рассвета, как благородное лицо мастера исказилось брезгливой гримасой:
– Это что за нечистую силу, прости Господи, черт на мою голову принес?..
Прямо под балконом у всемирно известного живописца коптило небеса грязным угольным дымом из двух тонких труб уродливое железное чудище, обликом отдаленно напоминающее последнее достижение домашней техники – керосиновый примус с кухни экономки художника Аннушки.
У порядочного корабля, как правило, имеются нос и корма. Отчетливо очерченные высокие грани форштевня и ахтерштевня формируют их силуэт. Расстояние меж этими гранями определяет длину корпуса. Длинные стрингера, укрытые под гладкой обшивкой, дают необходимую продольную прочность. Поперечные шпангоуты сообщают приятную глазу и нужную для обтекаемости водой и остойчивости полноту обводов, обеспечивают прочность поперечную. Для восхождения на волну служит высокий бак, заливанию кормы на ходу препятствует высота юта. А тут…
Представьте себе металлическую миску, увеличенную в размерах до… среднестатистического броненосца. Покройте ее покатой палубой, водрузите в центре пару тонких «самоварных» труб и цилиндрическую башенку, из которой тускло таращатся на белый свет два жерла коротких тяжких пушек. Все. «Портрет готов».
Андреевский флаг на коротком гафеле неопровержимо свидетельствовал о том, что это абсурдное создание смеет причислять себя к боевым кораблям российского флота. Петр Великий в гробу перевернулся, не иначе!..
