Читать «Золотой рубин. Хрустальная ваза» онлайн - страница 9
Федор Георгиевич Каманин
- Пожалуйста, входите. Его превосходительство вас ждет. Сейчас доложат ему, что вы прибыли, - с улыбочкой сказал им швейцар.
Они вошли.
И тут же откуда-то взялся - Сенька и не углядел откуда - камердинер генеральский, во фраке, в лакированных ботинках, в ослепительно белой рубашке, при галстуке бабочкой. Сенька на камердинера только мельком глянул, зато от швейцара не мог отвести глаз: ведь тот был в такой роскошной ливрее, расшитой золотыми позументами, что прямо ослепнуть можно без привычки. Шитье золотое не только грудь и рукава форменного мундира швейцарского украшало, но было даже и на спине. Швейцар весь сиял и сверкал, словно солнышко ясное. Сенька даже рот приоткрыл от удивления: он подумал, что такой пиджачок, пожалуй, тыщи стоит.
- Грачев? - спросил камердинер.
- Так точно, - ответил Данила Петрович.
- Сейчас доложим его превосходительству, - сказал камердинер и тут же исчез за дверью.
Данила Петрович переминался с ноги на ногу и все недоумевал: зачем же все-таки вызвали его?
«Ну да сейчас узнаю, сейчас все выяснится», - вздохнул он.
А Сенька, налюбовавшись на швейцара, вспомнил про медведя. И тут он увидел медвежье чучело.
Нет, неверно, будто медведь надвигается на тебя, как только ты дверь откроешь. Неправду сказали ребята. Медведь не двигался с места никуда, он спокойно стоял сбоку у окна. А вот тарелку в лапах он держал - это правда, и пасть у него была так широко разинута, что страшно было смотреть.
«Ух и хайло же, брат, у тебя! Попадись тебе живому - сразу сожрешь», - подумал Сенька.
Сенька только было хотел незаметно пододвинуться поближе к чучелу, чтоб погладить его по шерсти, как вдруг в коридоре послышались шаги и басовитое, вполголоса пение:
- Господи, помилуй, господи, помилуй, господи, помилу-у-у-уй!
Это шествовал сам генерал в сопровождении камердинера.
Генерал всегда пел «Господи, помилуй», если был в хорошем духе.
- А, Грач! Здорово, брат, здорово, рад видеть тебя. Быстренько ты прилетел на зов мой, - говорит Мальцев Даниле Петровичу. - Есть у меня к тебе разговор, и разговор серьезный. Но сначала, ты уж не взыщи, на конюшню, брат, на конюшню, там маленько попарят тебя. Да, да, попарят! Марш живым манером туда, а потом обратно ко мне, разговаривать будем.
У Данилы Петровича и земля под ногами поплыла.
- Ваше превосходительство, да за что же это? Кажись, у меня по работе никаких провинностей нет. Смилуйтеся, ради христа, - взмолился Данила Петрович.
- Знаю, знаю, что у тебя на работе всегда все в порядке. Да и так за тобой вины никакой никогда я не замечал.
Стекловар ты у меня качественный. Но тут особое дело, потом я тебе все поясню и растолкую. А сейчас на конюшню, на конюшню. Проводи его туда, - говорит генерал камердинеру.
- Сколько ему, ваше превосходительство? И каких? Горячих? - спрашивает камердинер.
- Нет, зачем же горячих? - засмеялся генерал. - Горячих он еще не заслужил, пусть сначала заработает он их, горячих-то. А для начала ему просто тепленьких пусть всыплют, простых, и двадцать пять всего. Полагаю, что этого для первого разу вполне достаточно.