Читать «Золотой рубин. Хрустальная ваза» онлайн - страница 110

«Хоть бы он сказал что-нибудь», - с тоской думает Настя.

А угрюмый Тунберг молчит и молчит, рисует и рисует и знай поглядывает на работу Настину.

Он молчал весь день, все время, пока Настя расписывала сорок стаканов своих.

- Ну как? - спрашивает Люба Настю, когда она домой пришла с работы.

- Ох, Любочка, милая, и сама не знаю. Будто бы ничего, хорошо получалось у меня, но он молчит, - отвечает Настя.

- Кто молчит?

- Да Тунберг. Кто же еще?

- А что ему говорить-то? - вмешался Машина в разговор.

- Как - что? Мог бы сказать ей, что она работает так, как нужно, - говорит Люба.

- А зачем ему говорить ей это? Ежели человек работает как следует, то говорить тут нечего. Вот ежели бы она плохо работала, тогда он сказал бы не только ей, а даже директору. «Этот девочка работать нехорошо умеет, - сказал бы он директору. - Она требовать назад нужно».

Машина так хорошо представил Тунберга, что Настя и Люба засмеялись.

Но на следующий день Тунберг заговорил.

Как только Настя вошла в живописное отделение и робко взяла кисточку, потянулась было к стаканам, он остановил ее.

- Ты не будешь рисовать стакан, - сказал он ей.

У Насти застучало сердце, задрожали руки.

«Я так и знала. Недаром он молчал вчера», - думает она.

Тунберг повернулся к своему столу и, взяв кувшин из матового хрусталя, сказал:

- Ты будешь рисовать вот этот кувшин. Сиди за мой стол.

«Ах вот что!» - обрадовалась было Настя и тут же испугалась снова: ведь кувшин труднее расписывать, ну как она не справится?

Подруги ее по работе покосились на нее. Им немножко досадно, что Тунберг так скоро дал Насте такую работу. Они давно уже работают, а все еще стаканы расписывают. А этой, вишь, сразу дают то, что делают только настоящие мастера.

- Вот тебе новый краска, вот тебе новый кисточка. И вот такой шаблон, клади его сначала на кувшин. Рисовать вот такой картинка, - говорит Тунберг, ставя перед ней кувшин, который он сам перед этим разрисовывал.

На кувшине нарисованы были завод и деревня, рабочий и крестьянин, крепко державшиеся за руки.

«Как будто не очень трудно», - думает Настя, а у самой дрожат руки.

Она подвинула свой стул к столу Тунберга и дрожащей рукой начала расписывать.

- Ты не волнуйся, ты не торопись, - говорит ей Тунберг, - Сначала фон, вот этот краска, потом фабрик и деревня. А фигура потом уже писать будешь.

Настя так и делает.

Тунберг опять зорко посматривает на нее, поправляет, если она не так что делает.

- Ну как сегодня? - спрашивает Люба Настю вечером.

- Сегодня кувшин дал разрисовывать, - отвечает Настя.

- Вот видишь! А что я говорил? - вмешался опять Машина. - Ежели на второй день он кувшин поручил тебе, то это, брат Настя, большое дело. Он, значит, считает тебя хорошей работницей.

- Ну конечно же, Паровоз ты этакий! - кричит Люба и пляшет по комнате от радости.

XIX

ВАСИЛИЙ ИВАНОВИЧ РУГАЕТСЯ С КАРЛОМ ТУНБЕРГОМ

А на третий день, часов в десять утра, к Машине на дом пожаловал сам учитель рисования Василий Иванович. Люба, завидев его, тотчас же спряталась, думая, что он пришел за нею.