Читать «Солнце на полдень» онлайн - страница 2

— Так как все же у вас с харчами? — переспросил Леман, глядя на исхудалое лицо, на горестную, всю истлевшую и в заплатах одежонку гостя.

— Да как оно вам сказать, — тянул дядька Михайло, чтоб ненароком не обмишулиться. Перед ним сидел не кто-нибудь, а начальник. Ну пусть не такая важная птица, как те, на портретах, а все ж — шишка! Все они — сразу чувствуют, не любит их дядько Михайло. Вон даже френчик натянул да башку побрил, как басурманин. Правда, френчик — полувоенный, как бывало на фронте, у ораторов из этих, из статских. Или как ноне, на уполномоченных. А все — для внушительности. Начальство без формы не может! Сколько, скажем, таких в френчиках нагрянуло во время уборочной! Веселый, разбитной народ, ничего не скажешь, и в политике сильны, и на каждый вопрос колхозника ответят с умом, с толком и ладно. Грамоту крепко знают. Но и ухо с ними держи востро! А пуще всего — язык. Его, дядьку Михайло, в правление тягали. Задал он вопрос одному из «френчиков» — чем кормиться-то мужику? Уже и не рад был, такой политграмотой насели, едва отмотался. «Эх, — вздохнул дядька Михайло, — Хам сеет, Сим владеет, Иафет молитву деет».

«Однако чего он про харчи все допытывается?» — поскреб гость затылок, этот ненадежный запасник мужицкой смекалки. Может, здесь-то не надо бы прибедняться? Ведь не про налог допытывается? Хитрить дальше — или бог хранит простую душу?..

— С харчами оно, того… туговато, стало быть. Но чтоб голодал я, нет, не скажу! Хлебушка-то, конешно, нет, а вот приварок… А к осени коровка отелится. Шо со старухой, то и ему. Обнакновенно! — И головой показал в мою сторону.

Дядька Михайло заметно приободрился, почувствовав, что поймал верный тон в разговоре. Он наконец оторвался от дверного косяка, как по вешнему истончившемуся льду прошел, и сел на краешек стула — после того как Леман, круглоголовый и бритый, под стать украинскому вождю Косиору на портрете над креслом, уже в третий раз, теперь уже как бы с раздражением, пригласил гостя садиться.

— А смотреть будете как за родным? Я того, — проверю! Через район ваш…

Заметив, как вздрогнули рыжеватые веки гостя при упоминании района (все, что начиналось словом «рай», для дядьки Михайла не сулило ничего райского!). Леман, выдержав паузу, озадачился замешательством гостя.

— Да, да! Не старые времена, чтоб кому попало сиротку… сбагорить. На милую душу, как говорится. Из глаз долой, из сердца пошел вон.

Леман был латышом, и с русскими поговорками, к которым питал какое-то странное пристрастие, у него не всегда складно выходило. Не то чтобы их не к месту ставил, а все же как-то чуть-чуть повернет по-своему; из двух пословиц соорудит, бывало, на свой манер одну, которая нас, детдомовцев, весьма потешала. Из простейших, например, «посланий» — «к чертовой бабушке» и «к чертям собачьим» у Лемана получался новый, несколько неожиданный адрес: «к собачьей бабушке»!.. Впрочем, если кто из нас вздумал бы поправить Лемана, тот от нас же схлопотал бы по шее. Это перевирание поговорок и пословиц нашим заведующим в меру сил своих скрашивало нам тусклые детдомовские будни. Мы эти переиначенные Леманом поговорки и пословицы еще больше переиначивали, доводили до бессмыслицы, — это нас не только веселило, но рождало чувство вольницы и независимости от лемановской власти…