Читать «Чёрные лебеди» онлайн - страница 130

Грязь отпрянула назад в темноту, к печной стенке. Разбойник подполз ближе и практически носом наткнулся на блестящий в редких всполохах, торчащий из трупа меч. Он поднял голову и увидел её.

— Тварь! — выкрикнул во всё горло сиплый и осёкся.

Удар был направлен на крик. Загнутый конец кочерги воткнулся в широко открытый глаз. Не мешкая, Грязь вырвала остриё из опустевшей глазницы и, размахнувшись, впечатала кочергу в перемотанный тряпкой остаток носа.

Сиплый упал на колени, руками закрыл лицо.

Она вскочила на ноги, занесла орудие над головой и что есть силы впечатала тупой конец кочерги сиплому в макушку.

Хрустнул шейный позвонок.

Девушка упала на колени, и уже без разбора и остановки продолжила кромсать кочергой бездыханное тело своего насильника.

Шум возни наполнял хижину. Просыпались спящие, кто-то чиркал огнивом. Зажёгся трут, вспыхнула лучина. В тусклом свете неторопливо разгорающегося огня блестела кровь. Опустив кочергу, девушка сидела, словно на крошечном островке, а вокруг в разливающихся тёмных лужах зарождался багровый свет. Запах крови был настолько сильным, что даже сломанный нос чуял его. Обессиленные руки лежат на коленях, по щеке катится слеза. Продирая глаза, лесорубы смотрели на неё, не понимая, что произошло.

Раздался скрип, входная дверь распахнулась, и вся хижина озарилась ярким зелёным лучом.

Глава 3.4

Добрые люди ​

— Стойте, стойте! — перегнувшись через борт, Гертруда тщетно пыталась сосчитать парящих над морской синевой летающих рыбок. — Что ж вы такие прыткие… семнадцать, восемнадцать. Будь у меня крылья, я вас живо догнала бы!

Она залилась смехом и, поправляя разметавшиеся по плечам густые каштановые волосы, развернулась к рослому огромных размеров угрюмому старику, облачённому в сияющие в лучах весеннего солнца доспехи.

— Как здорово, дядя Йодин, уметь жить и в воде, и в небе. Почему люди не могут так? — она вновь перегнулась через борт. — Эти рыбки живут в море, летают в небе и, наверное, не умирают совсем. Неужели люди рождаются лишь для того, чтобы умереть? Как это глупо. Какая глупость эта война.

— Твоя мать пришла сюда не с войной, но с миссией.

— Знаю-знаю. Я много раз слышала о едином Сухоморье и от монахов-пещерников, и от достопочтенных учителей. И всё же… люди на той войне умирают по-настоящему. Ведь так?

— Рано или поздно все умирают.

— И я?

— Ты нет. — Густые седые усы великана тронула еле заметная улыбка: — Принцессы не умирают. Особенно такие красивые как ты. Они превращаются в летающих рыбок.

— Шутник ты, дядя Йодин, — вновь рассмеялась Гертруда задорным и светлым, как весеннее утро смехом, подставляя хорошенькое личико сухому северо-западному Аргесту.

Неугомонный ветер, стуча друг о друга туго натянутыми вантами, гневно трепал на кормовом флагштоке широкое синее полотнище с изображением огромного оранжевого солнца посредине. Корабль шёл против ветра, и казалось, само Сухое море не желает пускать принцессу туда, где нет ни балов, ни молодых ухажёров, ни придворных подружек, ни строгих гувернанток, ни веселья, книг, песен и безграничного счастья. Целое утро судно филигранно лавировало, меняя галсы с правого на левый, пока, наконец, в брезжущей сизоватой дымке горизонта к всеобщей радости моряков не забрезжили огни Оманского маяка.