Читать «Размышления о западном марксизме» онлайн - страница 70

Тем временем серия потрясений, последовавших за майским восстанием, оказала еще одно, решающее воздействие на ближайшие перспективы развития исторического материализма в развитых капиталистических странах. Западный марксизм (от Лукача и Корша до Грамши и Альтюссера) во многих отношениях занял авансцену интеллектуальной истории левого движения в Европе после утверждения власти Сталина в СССР. Однако в это же время существовала и исподволь развивалась еще одна традиция мысли, носившая совершенно иной характер. Впервые она стала объектом пристального внимания политического интереса непосредственно во время и после выступлений во Франции. Мы, конечно же, имеем в виду теорию и наследие Троцкого. Как мы уже говорили, западный марксизм ориентировался на официальное коммунистическое движение как единственное историческое воплощение международного пролетариата как революционного класса. Западный марксизм никогда не признавал сталинизма, но в то же время никогда активно ему не противодействовал. Однако, какие бы оттенки ни принимало отношение многих мыслителей к сталинизму, все они не видели другой реальной силы или сферы социалистического действия вне его. Западный марксизм и троцкизм принадлежали в этом смысле к разным политическим мирам.

Надо сказать, что вся жизнь Троцкого после смерти Ленина была посвящена практической и теоретической борьбе за освобождение международного рабочего движения от бюрократического господства, с тем чтобы оно могло вновь приступить к свержению капитализма в мировом масштабе. Троцкий потерпел поражение во внутрипартийной борьбе в 20-х годах и был изгнан из СССР, поскольку представлял постоянную угрозу режиму, который символизировал Сталин. В изгнании он приступил к основательной разработке марксистской теории. Его новая работа вышла из чрева величайшего переворота, совершенного массами, — Октябрьской революции. Однако троцкизм как система идей была поздним ребенком: он сложился значительно позже революции, когда обусловившая его появление ситуация ушла в прошлое. В силу этого первое крупное произведение, написанное Троцким в изгнании, было посвящено (что совершенно необычно для теоретика-марксиста его масштаба) конкретному историческому событию. Его «История Русской революции» (1939 г.) во многих отношениях до сегодняшнего дня остается наиболее ярким примером солидного марксистского исторического анализа и единственным воспроизведением прошлого, в котором мастерство и страсть историка сплелись с опытом политического лидера и организатора.

Следующее достижение Троцкого было в определенных отношениях еще более значительным. Живя в изоляции на маленьком турецком острове, вдалеке от центра Европы, Троцкий написал серию работ о подъеме нацизма в Германии, качество которых как конкретных исследований текущей политической ситуации не имеет себе равных в историческом материализме. В этой области даже Ленин не написал ничего подобного по глубине и степени разработки. Работы Троцкого о германском фашизме, по сути дела, стали первым настоящим марксистским анализом капиталистического государства XX столетия, становления нацистской диктатуры. Интернационализм, характерный для этих исследований, направленных на то, чтобы вооружить германский рабочий класс перед лицом смертельной опасности, вообще был присущ Троцкому до конца жизни. Изгнанный из своей страны и преследуемый повсеместно, лишенный прямых контактов с пролетариатом, он продолжал политический анализ положения в Западной Европе высочайшего уровня. Францию, Англию и Испанию он мастерски исследовал, учитывая национальную специфику их общественных формаций. Ленин, всецело поглощенный анализом обстановки в России, этим никогда не занимался. Наконец, он положил начало строгой и всеобъемлющей теории сущности Советского государства и судьбы СССР в правление Сталина. Ценность этой теории придают богатый фактический материал и громадный собственный опыт ее автора. Исторический масштаб научного достижения Троцкого невозможно полностью осознать даже в настоящее время. К сожалению, объем моей книги не позволяет раскрыть его теоретическое наследие и рассказать о деятельности Троцкого более детально. Мы уверены, что наступит такой день, когда эту традицию, которую и преследовали, и поносили, и изолировали, и раскалывали, будут изучать во всем ее многообразии.