Читать «Размышления о западном марксизме» онлайн - страница 58

В этом отношении прежде всего следует коснуться понятия «гегемония», предложенного Грамши. Происхождение самого термина уходит корнями в российское социалистическое движение, представители которого Плеханов и Аксельрод впервые ввели его в оборот во время дискуссий стратегического характера о руководстве рабочим классом грядущей революцией в России. Грамши принял этот термин, но вложил в него совершенно новый для марксистского дискурса смысл. Он предназначался исключительно для осмысления политических структур власти капитала, чего не существовало в царской России. Отталкиваясь от мыслей Макиавелли о силе и обмане и незаметно перевернув их, Грамши сформулировал свою концепцию «гегемонии» для описания огромной силы и сложной организации буржуазного классового правления в Западной Европе, что воспрепятствовало повторению Октябрьской революции в развитых капиталистических странах континента. Система власти, основанная на гегемонии, определялась степенью согласия угнетаемых ею народных масс и соответственно уменьшением масштабов насилия, необходимого для их подавления. Контролирующим механизмом, обеспечившим получение согласия, служила разветвленная сеть институтов культуры — школа, церковь, пресса, партии и ассоциации. Они насаждали пассивное подчинение эксплуатируемых классов с помощью идеологий, сотканных из исторического прошлого и распространяемых группами интеллигенции, выражавшими интересы господствующего класса.

В свою очередь, господствующий класс либо взял этих интеллектуалов из предыдущих способов производства («традиционная интеллигенция»), либо взрастил в своих социальных рядах («органическая интеллигенция») как новую категорию. Буржуазное правление еще более укреплялось за счет лояльности неосновных классов — союзников, сплотившихся в единый социальный блок под руководством буржуазии.

На Западе гибкая и динамичная гегемония капитала по отношению к труду посредством этой стратифицированной структуры согласия представляла собой несравненно более сложную преграду для социалистического движения, чем ту, которую оно преодолело в России. Экономические кризисы, в которых марксисты старшего поколения усматривали основной источник революции в эпоху капитализма, этот политический строй мог сдерживать и успешно преодолевать. Не могло быть и речи о фронтальной атаке пролетариата по российской модели. С этим политическим строем необходимо было вести затяжную и тяжелую «позиционную войну». Грамши, единственный среди мыслителей западного марксизма, пытался найти теоретическое объяснение основного исторического тупика, послужившего причиной возникновения самого западного марксизма и обусловившего его форму.