Читать «Вкратце жизнь» онлайн - страница 101

Когда они с Марком приезжали на Смоленский рынок, продавцы выходили навстречу. Джон скупал все подряд – ящиками. Вареное, соленое, копченое. Оловянное, деревянное, стеклянное. Водку, шампанское, портвейн. Все это загружалось в такси, а в гостинице разносилось по комнатам.

На третий день водка и портвейн в Смоленске резко подорожали. Шампанское исчезло полностью. Пожалуй, это единственное событие, связанное с фестивалем авангарда, которое заметил весь город.

7

Что до весьма плотной программы фестиваля, она не внесла, да и не могла внести, каких-либо существенных изменений в привычную андеграундную жизнь, в тот тотальный перманентный хепенинг, который в принципе не поддается включению в какую бы то ни было официальную программу.

Со стороны такой хепенинг едва ли был отличим от мелкого бытового хулиганства и психосоматических расстройств средней тяжести. Особенно – со стороны администрации гостиницы.

Собственно, никакого такого “со стороны”, никакого вторжения слушателей, читателей, не говоря уж про журналистов и официальных теток от культуры, подлинное эстетическое подполье и не предполагает. На богемных кухнях зрителей не бывает. Там все авторы, творцы нового искусства. Или музы.

При этом критическая масса творцов нового искусства впервые, пожалуй, именно тогда, в Смоленске, оказалась сильно превышена. Началась неуправляемая цепная реакция. Взрыв был неминуем.

8

Поселили нас по двое, как всех тогдашних командировочных.

Когда бы и где бы, в каких поездках я ни оказывался с Приговым, сам собой возникал комплекс. Не брал в дорогу, кажется, уже ничего, абсолютно ничего, кроме трусов, носков и зубной щетки, – но приговская котомка все равно была тощее моей. И он еще извлекал оттуда при всяком удобном случае свои стремительно становившиеся легендарными самодельные книжечки!

На его аскетичном фоне я выглядел неизлечимым мещанином, и мы не раз глубокомысленно обсуждали, не возить ли мне с собой для полноты картины еще и пару горшков с геранью. Или фикус. Еще можно клетку с канарейкой. Или семейство фарфоровых слоников, которые по неизвестной причине тоже некогда считались символом махрового мещанства.

Сам Пригов был верным солдатом нового искусства. В его котомке лежал только маршальский жезл.

9

Появлявшемуся в дверях корреспонденту (“У меня с Дмитрием Александровичем интервью, мы договорились”) я не успевал ответить, что он спит, как Пригов уже стоял рядом со мной в дверях – одетый, обутый и на все готовый: “Я здесь!” Я так не мог.

Однако, когда посреди ночи нам громко постучали в дверь: “Выходите, радиация!”, недавний не забытый еще Чернобыль заставил нас обоих вылететь в коридор с одинаковой сверхзвуковой скоростью.

И что дальше? Куда бечь?

У дверей номеров – кто в чем – уже топтались только-только отошедшие ко сну внезапно разбуженные страшной вестью адепты нового искусства.