Читать «Замочек для моего любимого» онлайн - страница 92

Карина резко развернулась, чтобы уйти, но ее хватило только на один шаг. Она остановилась, опустила голову. И позволила себя обнять.

– Ну, все, все, успокойся, – мягко проговорил Евгений Спартакович, потрепав ее по голове.

– Что теперь будет? – спросила она.

– С тобой ничего.

Возможно, на Карину и заведут уголовное дело, но за решетку точно не отправят. И суд вынесет оправдательный приговор. А самого Евгения Спартаковича могли закрыть всерьез и надолго. И чтобы этого не случилось, действовать он должен жестко и решительно.

Ботик узнал, где находится Пасюк, организовал встречу. Евгений Спартакович спокойно прошел к нему в палату, охрана осталась по ту сторону дверей.

Пасюк лежал под капельницей. Взгляд блуждал по потолку, как будто в поисках души, которая уже отделилась от тела. Мужик едва живой, если он «склеит ласты», спишут на естественные причины. Набросить подушку на голову, подождать немного и вернуть все на место. Как будто ничего не было.

Пасюк не видел Евгения Спартаковича, но как будто почувствовал его присутствие. Встрепенулся, перевел на него взгляд.

– Ну, как же так, Лева? Я тебе доверял, а ты меня кинул, – навис над ним Казаков.

Выдернуть подушку из-под головы жертвы не проблема. А можно просто зажать пальцами нос, и ладонью закрыть рот.

– Канат заставил. – Пасюк говорил тихо, невнятно, но все же можно было разобрать его слова.

– Да?

– Всех пацанов моих перебил… Сказал, что это я… Ствол спрятал…

– Он ствол спрятал, а ты совесть, – едко усмехнулся Евгений Спартакович.

– Прости! – умоляюще посмотрел на него Лева.

– Зачем в дом ко мне вломились?

– Я не хотел!

– Зачем?

– Канат заставил… Он похищает Карину, ты платишь… Я не хотел. Я говорил, что не надо.

– Где Канат пацанов твоих перебил?

– Ну, в Ростове… Их там ждали, но…

– Облажался ты, крыса!

– Только не убивай! Я никому ничего!

– Да кто ж тебе поверит, гнида?

Все-таки Евгений Спартакович выдернул подушку из-под головы, набросил ее на лицо, прижал. Но дверь вдруг распахнулась, и в палату ворвались спецназовцы. Евгения Спартаковича оттащили от жертвы, скрутили, только тогда появился подполковник Веткин.

Сначала следователь убедился, что с Пасюком ничего не произошло, только затем повернулся к Казакову и, презрительно усмехнувшись, произнес:

– Ну что, гражданин Казаков, следы заметаем?

Евгений Спартакович волком смотрел на него.

– Это вы зря. Помимо гражданина Мышкина, есть еще гражданин Альтеров, и он уже дал показания. Против вас… Ну, и гражданину Мышкину деваться некуда. – Веткин выразительно глянул на Пасюка, и тот затравленно кивнул.

Евгений Спартакович тяжело вздохнул. Если Лева даст показания, то его точно припрут к стенке. И придется ответить за смерть своего единственного племянника. Но, может, это и к лучшему. Как ни крути, а гибель Семена на его совести…

Боль отступила, сознание прояснилось, Кирилл даже почувствовал привычную легкость в теле. Казалось, он запросто мог подняться с кровати, сделать круг по палате. Состояние улучшилось, и он должен радоваться этому, но на душе было тревожно. Где-то он слышал, что перед самой смертью болезнь отступает, человеку кажется, будто он выздоровел. А потом раз, и все.