Читать «Ботинки, полные горячей водкой» онлайн - страница 31

Мальчики возле сцены, слушая требовательный голос, напрягали мышцы и жаждали сломать кому-нибудь голову.

Сёстры рисовали круги один за другим, и движения их становились несдержанней и сложнее – теперь в каждом кругу они изящно выводили некий иероглиф, требующий разгадки.

Даже порочные хозяева кабака начали дёргать щеками, словно из них выходил бес, погоняемый чёрным псом.

– Сыт по горло! – выкрикивал свой древний боевик человек на сцене. Он, казалось, стал вдвое больше, и ненасытное его горло затягивало всех, будто в чёрную воронку.

Собравшиеся пред ним кружились всё быстрее и быстрее – сумбурные, растерявшиеся, набирая сумасшедшую скорость, сшибаясь и расшибаясь. И вдруг словно вышли разом в иной свет, где глаза раздёрнуты и хочется кричать так, чтоб лёгкие вместили и выместили всю ярость сердца и всю радость плоти.

Звезда рок-н-ролла, вернувший за сто минут своё звание, стоял на сцене, потный яростным потом искателя и трудяги.

Срывая голос, бушующие у сцены требовали, чтоб он не уходил и не оставлял нас теперь, когда мы вновь признали его. Сёстры прекратили рисовать круги и застыли, оледенев.

– Я устал, ребят, – сказал Михаил и, переступая провода, сдувая чуб с лица, пошёл в сторону гримёрки.

– Правда устал, – повторил он хриплым голосом, взмахнул рукой и шагнул за сцену.

Вслед ему раздались топот, свист и вой.

Кричали долго и требовательно, но теперь уже звезда была в своём праве – ему приходилось слышать и не такой свист, и не такой гай.

– Упроси! – неожиданно бросились ко мне несколько человек. Я стоял на сцене, слева, приглядывая за тем, чтоб никто не кинулся без спросу к моему гостю.

Я кивнул, отчего-то уверенный в том, что всё будет правильно.

Заглянул в гримёрку. Михаил пил воду и явно никуда не собирался.

– Спой ещё одну, – сказал я просто.

Михаил посмотрел на меня внимательно, ни слова не говоря, встал и вернулся на сцену.

«…если бы здесь было десять тысяч человек, их вопли взорвали бы сердца нескольких ангелов, рискнувших пролетать неподалёку», – думал я, глядя на раскрытые рты людей, когда музыка закончилась.

Дождавшись, пока возбуждённая и удивляющаяся сама себе публика разойдётся, мы вылезли из гримерки, загрузились в машину и приготовились двинуть в магазин, где хранилось много разнообразного спиртного.

Неподалёку от кабака всё ещё стояли сёстры, переступая на плавных ногах, словно выстукивая четырьмя каблуками очень медленную мелодию ожидания.

– Какие… – сказал Михаил хрипло, усаживаясь на переднем сиденье и не находя подходящего определения.

Я на секунду задумался и решил для себя, что нам они не пригодятся.

«Прощайте, овцы тонкорунные», – подумал я нежно, и, мягко взвыв, машина оставила их, наглядно опечаленных.

Я не люблю устраивать дома разврат. Пить можно какой угодно непристойной толпой. Но если у меня дома в разных углах будут совокупляться посторонние люди, пусть даже хорошие, это глубоко оскорбит мои эстетические чувства.

После первого же светофора я забыл о них, и Михаил то-же. И они, думаю, нашли, как себя развлечь, кого запустить рассматривать иероглиф в круге чёрном и в круге белом.