Читать «Скажи смерти «Да»» онлайн - страница 182

Анна Оранская

— Короче так. Ты нам, конечно, мозги пое…ла неплохо — я уж даже Вальке тюменскому готов был башку открутить за то, что ошибся, перепутал тебя с кем-то. Но ты бы все равно никуда не делась, — спохватывается, что из-за великодушия роняет собственный имидж. — Я не таких колол. И фильм есть — а там черным по белому и твоя фамилия, и мужа твоего. Я Вадюху знавал, нормальный был пацан…

Почему-то этот сомнительный комплимент из уст этой скотины у меня вызывает приступ бешенства, который я давлю тут же, — а что, кричать ему, что был бы ты жив, он бы тут не сидел передо мной? Эмоции, мисс Лански, эмоции. И так подставилась с фильмом! Была ведь мысль, что кто-то может сопоставить фамилии в титрах и задуматься. Но не могла я там тебя не указать — не могла…

Сижу все за тем же столиком, за которым мы сидели в прошлый раз, и пью кофе — хороший, кстати, крепкий, из крошечной чашечки, жалобно позвякивающей при соприкосновении с блюдцем. Сказать, что я спокойна, было бы неправдой. То, что творится у меня внутри, больше похоже на выжженный пожаром австралийский лес, в котором совсем недавно бродили экзотические животные моих мыслей, какие-нибудь коалы и кенгуру, и победно орали яркие попугаи надежды. Но теперь здесь безмолвно, тихо, лишь редкие вздохи ветра трогают корявые остовы деревьев, заставляя их скрипеть, болезненно шевелиться, постанывать. Да и ветер-то не свежий, а наполненный запахом горя и гари, напоминающий, скорее, дым, машинально выпускаемый курящим человеком. И ничего живого вокруг. В общем, безрадостная картина.

Я сейчас похожа на фотоаппарат папарацци, фиксирующий ненужные, казалось бы, детали, отщелкивающий всю пленку, кадр за кадром, из которой пригодится один, а то и вообще ни одного: Ленчик, плюхающийся на стул, нервно выдергивающий из-под себя некрасиво загнувшиеся полы пиджака, молодая супружеская пара с крошечным, каким-то глянцевым ребенком в плетеной корзине, чинно проходящая мимо и устраивающаяся на небезопасном для них расстоянии: слишком близко от нас. Лица моей охраны, сидящей за соседним столиком, искаженные боковым зрением и больше похожие на связку воздушных шаров.

Крупным планом — пористая рожа Ленчика, полиэтиленовые голубые глазки, большая родинка, похожая на прилипший кусочек шоколада. Его руки, круглые, обгрызенные ноготки на абсурдно кривых толстых пальцах, рвущих шершавое полотно белой салфетки на тонкие полоски и скатывающие их в тугие шарики. И такое впечатление создается, что мы играем с ним в безумную игру, и он строит миниатюрную крепость, вроде тех, что возводят дети во дворах зимой, — и делает запас, гарантирующий ему победу, и когда придет время, начнет пальбу этими игрушечными снарядами.

— Ну и вот — позвонил я в Москву, пока ты тут телефоны меняла, навели люди справки, съездили на Ваганьково. Кореец хитер, даром что косоглазый — намудрили вы с ним, хер просечешь. Но на хитрую жопу всегда есть… знаешь что?

— Я знаю — и ты, наверное, знаешь, — вырвались уже слова, когда вижу, что произнесла их зря. — И что дальше? Ты мне хочешь сказать, что знаешь, кто я, и из этого следует, что я тебе должна — сколько, ты говорил? Пятьдесят миллионов? Какая связь?