Читать «3 марта» онлайн - страница 6

Об этих своих догадках П. Н. Милюков всегда говорил неохотно и кратко. Но мысль его достаточно ясна: он подозревал, что «таинственным источником, из которого шло руководство рабочим движением», был германский Генеральный штаб.

Я не могу входить в обсуждение этих догадок П. Н. Милюкова. Но они у него были и нетрудно понять, как они должны были сказаться на душевном состоянии П. Н. Четыре дня и четыре ночи он вел политические переговоры, идейную борьбу с людьми, из которых громадное большинство было ему совершенно неизвестно. И все это время в глубине души у него шевелились самые ужасные подозрения: может быть, с ним, в самом деле, разговаривал «представитель революционной демократии», а может быть, перед ним был германский агент. В противовес всем этим людям в их совокупности, Милюков содействовал созданию правительства из людей, в опыт и силу которых он верил довольно плохо. Время от времени он выходил на перрон Думы и «приветствовала какой-либо новый, «переходивший на сторону Думы» полк. Со своим обычным видом «смотри весело», он говорил солдатам об открывающейся перед Россией новой светлой жизни, и видение близкой гибели Российского государства складывалось в нем все яснее. Собирая остатки душевных сил, уже без всякой помощи, на собственный страх и риск, П. Н. Милюков готовился к решительной игре. Она должна была составить одну из самых блистательных страниц его биографии, и, уж конечно, самую парадоксальную ее страницу. Это была его ставка на великого князя Михаила Александровича.

III

В ШЕСТЬ ЧАСОВ УТРА, 3-го марта, к княгине Путятиной позвонил по телефону А.Ф. Керенский и сообщил ей, что члены Временного правительства желали бы поговорить с великим князем Михаилом Александровичем. Княгиня, вероятно, уже больше ничему не удивлялась: погромы и пальба на Миллионной, новый император, живущий в комнате рядом со столовой, великий князь, переодетый мужиком, этот телефонный звонок в шесть часов утра, исходящий от главы революционеров... Русское барское гостеприимство вступило тотчас в свои права: княгиня занялась приготовлениями к завтраку для гостей.

В ночь на 3 марта в Таврическом дворце настроение определилось: за исключением П.Н. Милюкова, все, и левые, и правые, сошлись на том, что великий князь не должен принимать престол. П. Н. отказался наотрез подчиниться общему решению. Было постановлено, что обе стороны выскажутся на Миллионной.

Русской общественности всегда была свойственна некоторая любовь к стенограммам. Мы имеем ценные подробнейшие записи трудов Владимирского губернского статистического комитета. Мы можем в любую минуту с совершенной точностью воспроизвести обмен мнений в русском энтомологическом обществе по вопросу об усиках сетчатокрылых. Но заседание 3 марта 1917 года в зеленой гостиной кн. Путятиной, разумеется, велось без записей, и для суждения об одной из самых драматических сцен в тысячелетней истории русского государства нам остается всецело положиться на воспоминания отдельных участников. Пишущий эти строки расспрашивал об этой сцене всех, кого только мог, но в настоящей заметке хотел бы использовать (по необходимости с сокращениями) лишь печатный документ, те же «Дни» г. Шульгина, — документ этот очень ярко написан, да и исходит он от политического врага П. Н. Милюкова: