Читать «Феечка» онлайн - страница 150

Громов неожиданно согласился выпить чаю, мы тоже поднялись с Ульяной, потому что Андреев, обернувшись, делал нам энергичные знаки: «Давайте, давайте, присоединяйтесь!»

Громов, грузноватый, но вполне еще молодцеватый и импозантный мужчина лет пятидесяти восьми, которого я хорошо знаю по его фильмам и выступлениям на разных передачах, оценил всех трех женщин, и остановился глазами… на мне.

– Интересно было? – спросил он.

Я кивнула, не в силах оторвать глаза от Лариски. Она переоделась, пока мы были в студии внизу. Сняла андреевский свитер, надела простую белую маечку на лямках, борцовку, под которой не было больше ничего. Борцовка открыла ее бледные плечики с большими родинками, и сквозь маечку так доверчиво и беспомощно просвечивала маленькая, недоразвитая грудка. И ничего больше. Еще Лариска чуть подкрасила губы, мазнула красным, ни к чему, ни про что… как большой ребенок… Но она же не ребенок…

Я видела, как смотрит на нее Андреев. Я прекрасно понимала, что означает этот взгляд. Без всяких лишних слов. Я нашла то его стихотворение, у него на страничке в Сети, нашла только что, прямо на кухне, пока Ульяна наливала чай, поскольку больше никто не стал этого делать. Лариска так и сидела с полуоткрытым ртом и выражением «Возьми меня, когда хочешь, я никогда еще не была с мужчиной, но я твоя».

Я старалась не смотреть на нее, чтобы не беситься, и стала листать его страницу. Вот тот день. Он поставил тогда сразу четыре поста, первым из них – это стихотворение, и оно было оказалось внизу. И я просто не долистала до него. Три прочла, а четвертое, главное, не увидела. А в нем все сказано. И Ульяна все поняла еще два дня назад. А я – нет.

Вот он, сейчас передо мной, может быть, в последний раз. И я досижу до конца, не буду плакать, не убегу. Почувствую, как идут от него к ней невидимые нити, которыми он привязан уже столько лет. Посмотрю, чем она его манит и манит. Увижу, но не пойму. А как это поймешь? Это знает только он. А я лишь наблюдаю. Вот она изогнула светлую бровь, чуть улыбнулась, едва заметно, а он – в ответ – потеплел на глазах, раскраснелся… Ничего не сказано, ничего не сделано, а как будто мимо меня несутся энергетические потоки.

Громов все приставал ко мне с какими-то вопросами. Волновался, не болит ли поцарапанная нога. Пикантно разорванные на моей круглой коленке тонкие колготки привлекли его внимание. Ну и вообще… Я же нарядилась, волосы распустила, даже подкрасилась. У меня есть синяя тушь, мне мама подарила ее на Новый год. Я еще удивилась такому глупому подарку от мамы. Тушь идет к моим синим глазам. Я иногда забываю напрочь про свою внешность. И одеваюсь, как бомж, которому удалось найти выброшенную на помойку целую, но старую и ненужную уже одежду. И волосы обычно безжалостно стягиваю в простой хвост, и отрицаю любые женские ухищрения. А сегодня я, как говорит моя бабуля, перышки начистила. И прилетела. А тут – другая птичка, главная. Точнее – единственная. Прекрасная? Не знаю. Для него – лучшая и единственная. Поэтому он – Андреев. Цельный, прекрасный и чужой.