Читать «Заниматься любовью, как порнозвезда» онлайн - страница 112

Никки расстроилась так, что даже не подвезла меня на машине в первый день съемок. Она всегда отличалась прямотой. Это мне в ней больше всего и нравилось. И конечно, она слишком любила меня, чтобы действительно выставить из дома.

Я подъехала к студии на такси. Первым, кого я встретила, был актер по имени Лайл Дэнджер, смуглый, мрачный, хорошо сложенный словенец с горящим взором и однодневной щетиной на подбородке. Как и я, он был новичком в этом бизнесе. Так мы вдвоем и сидели тихонько на съемочной площадке, взвинченные, сконфуженные, и от всех прятали глаза. Лайл с ходу понравился мне. Конечно, в этом бизнесе ему еще предстояло в конце концов превратиться в совсем другого человека.

В тот день черед нашей сцены еще не наступил, но по окончании съемок я попросила, чтобы он подвез меня к дому Никки. Лайл замялся, но я так упрашивала, что в конце концов он капитулировал. Когда я увидела его машину, то поняла, почему Лайл упрямился: это оказался драндулет с плодосъемником сзади и с надписью «Раз-два-дерево» на боку. Повседневной работой Лайла было подстригание деревьев.

Лайл довез меня до дому и согласился заскочить за мной назавтра, по пути на работу. Наконец-то у меня появился еще один друг в этом городе. Никки его, конечно, не одобрила и невзлюбила (до поры до времени).

С каждым днем мне становилось все неуютнее в ее доме. И не только из-за фильма: на кухне у Никки я углядела пистолет для клея. Ночами напролет Никки трудилась над какими-то странными художественными проектами, которые много значили для нее, но не представляли ничего вразумительного в глазах окружающих. Мне это было знакомо. Узнала я и причину. Каждый день, то мягко, то не очень, Бадди вдалбливал Никки, что она разжирела. Он выпихнул ее из дома и послал в спортзал. Никки же вместо этого впала в такую депрессию, что отправилась в «Уинчеллз», накупила там орешков и схрупала их в машине.

Однажды, в самый разгар съемок в «Шелковых чулках», я улучила днем минутку, чтобы вздремнуть, а Никки тем временем в десятый раз переставляла свою обувь; внезапно задрожали все тарелки на кухне, им вторили бутылки в баре. Затем с полок посыпались книги и кассеты, и, наконец, на пол грохнулся телевизор.

Мы выбежали наружу. Очаг землетрясения находился поблизости, в Нортридже. На глазах у нас разлетелись окна в доме Никки, — так мы лишились жилья, — а соседнее здание рухнуло, похоронив находившихся внутри людей. Потрясенные, мы в молчании сидели на обочине дороги. А мне меньше чем через три часа предстояло вновь явиться на работу.

На съемках наконец подошел черед моей сцены. Едва зажужжала камера и вошел Бобби, исполнитель главной мужской роли, я ощутила, как в воздухе сгущается напряжение. Оно было почти осязаемым — я чувствовала это, двигаясь по комнате. Бобби стоял разгоряченный, сексуальный — и в то же время запуганный, нервный.

И тут все напряжение и страх, пережитые мною за день, точно рукой сняло. Мне словно необходимо было доказать Никки, что она не права, что в этом и есть мое призвание. Каждая часть моего тела — руки, рот, ноги — работала в своем собственном, но идеальном ритме. Внезапно я поняла, откуда взялось выражение «секс-машина»: я превратилась в трахающийся механизм. И еще ни разу со времен последней сцены с Рэнди Уэстом я не пребывала настолько в гармонии с жизнью и с самой собой. Я была в ударе. Когда камера остановилась, все зааплодировали.