Читать «Рецепты Арабской весны: русская версия» онлайн - страница 32

Королевские режимы в Марокко и Иордании имеют свою специфику. Там правят довольно молодые, хорошо образованные монархи, которые заранее начали сверху проводить кое-какие реформы, расширять демократическое представительство масс, вести диалог с мусульманской оппозицией. Обе династии считаются прямыми потомками пророка Мухаммеда и пользуются почитанием среди верующих. Правда, бедность населения, нехватка ресурсов, не позволяющие удовлетворить запросы масс, поднимают накал именно социальной напряженности, хотя не вызывают (пока?) антикоролевских движений. Естественно, что здесь остается множество неизвестных.

Марокко является конституционной монархией с избираемым парламентом. Но конституция позволяет королю распускать законодательное собрание, вводить чрезвычайное положение и определять ключевые назначения в правительства. Звучат требования к властям внести изменения в конституцию. В ноябре 2011 года в относительно свободной обстановке прошли выборы в новый парламент, на которых победу одержали исламисты.

Можно полагать, что монархические устои в этих двух странах менее уязвимы, они могут сохраниться, пройдя существенную трансформацию. Короли Иордании и Марокко, представляющие новое поколение арабских лидеров, восприняли происходящее в высшей степени серьезно и готовы к дальнейшим реформам при финансовой поддержке Запада.

Что касается аравийских монархий (не считая Бахрейна), то тенденция серьезного противодействия верховной власти в этих странах пока не прослеживается. Эту пятерку условно можно разделить на две части по характеру политического режима. В Саудовской Аравии установилась, по сути дела, традиционная монархия, с принципами правления, заложенными еще основателем королевства Абдель Азизом (Ибн Саудом), а позднее королем Фейсалом. В Кувейте, ОАЭ, Катаре, Омане правящие семейства управляют авторитарно, но более мягкими, патерналистскими методами.

Вопрос заключается и в том, есть ли в самих аравийских государствах достаточно потенциала для революционных перемен. На данном этапе, видимо, нет. Скорее всего трансформационные процессы в этой части арабского мира будут протекать эволюционно. В Саудовской Аравии медленно, в других монархиях, возможно, быстрее. Коренное население не настроено антимонархически. Его либеральная часть (по местным меркам) выступает за ограничение власти короля и введение монархического строя в конституционное русло.

Искусственный перенос анализа социально-политической ситуации Египта или Туниса на такие специфические страны, как аравийские монархии, мог бы просто исказить картину.

В крошечном островном королевстве Бахрейн с миллионом населения по примеру тунисцев и египтян началось массовое народное движение против королевского режима. На Бахрейне находятся база и штаб-квартира 5-го военно-морского флота США, постоянно дислоцированы несколько тысяч американских военных. Подчеркнем, что в каждой стране своя специфика. На Бахрейне режим представлен суннитской правящей династией, в то время как население на 70 процентов – шииты. Сунниты занимают высшие посты в администрации, компаниях, ведущие позиции в экономике. Поэтому религиозные протесты сочетаются с протестами социальными. Уровень жизни на Бахрейне высок, даже среди шиитов. Но оскорбленное чувство человеческого достоинства, нежелание шиитов быть людьми второго сорта подталкивали их на восстание. Королевский режим не потерял своей основы, контроль над армией и полицией, но делал одну уступку за другой. Естественно, что шиитскую оппозицию подогревала иранская пропаганда.