Читать «Обед с режиссером» онлайн - страница 23

И вскоре — вроде это было в мае, да, наверняка в мае, человек шесть мальчишек из их класса вместе с историком отправились на электричке куда-то далеко за город. От платформы прошли через поселок, заглубились в лес и наконец очутились на шикарной поляне. Стали играть в футбол. Мяч, помнится, был тяжелый, плохо надутый, малопрыгучий, но это было даже лучше — далеко не улетал. Олег Матвеевич тоже бегал, смешно семенил ногами, пытался отковырнуть мяч из-под ног у мальчишек. Володе первому надоело, он повалился на землю, под молодую березу. Положил подбородок на ладони, стал разглядывать близко-близко лаковые лучики новорожденной травы. И тут к Володе медленно, с иссякающей скоростью подкатился мяч. Володя не отвел головы. Он явственно слышал, как под мячом, подминаемые его последним оборотом, прошуршали травинки, тихонько треснул жухлый прошлогодний листок, и мяч замер, качнувшись, словно заснул на месте, в сантиметре от Володиного лба. От него пахло сапожной кожей. И тут все, приуставшие, повалились, гогоча, вокруг Володи. О чем тогда говорили на поляне, Володя не упомнил, но было удивительно хорошо и привольно, и жизнь впереди казалась полной свежих бессчетных радостей, как весенний лес — молодой листвой. Олег Матвеевич и еще трое ребят — но не Володя — закурили. Володя этого не одобрил, хотя, конечно, ничего не сказал. «Неужели бросят окурки на траву?» — с тоской подумал он и уже ничего не слушал, а только ждал. Учитель расковырял пальцем дырку в земле, засунул туда окурок, присыпал землей. Остальные поступили так же. Но все равно Володе было неприятно, почему-то обидно за весеннюю, в зеленом дыму поляну.

Потом шли обратно к станции, но каким-то другим путем, переходили речку через мостик, а внизу на бережку стояли три «Москвича» с распахнутыми дверцами, рядом на подстилке загорали, выпивали и закусывали приехавшие. Орала вынесенная на травку «Спидола», серебрясь иголочкой антенны. И вот тут-то Олег Матвеевич надменно фыркнул и произнес эту фразу, застрявшую у Володи в памяти: «моторизованное мещанство». Слова эти показались тогда Володе злыми, несправедливыми, в ту пору автомобильная лихорадка еще не начиналась, на владельцев машин смотрели скорее как на фанатиков и отчасти мучеников…

В Москве на вокзале не разошлись, а поехали к Олегу Матвеевичу домой в какой-то старинный переулочек, вроде бы возле Крымского моста. Историк жил в одноэтажном домике, запомнились наличники на одном окне, вырезанные самим Олегом Матвеевичем, — были там козьи морды, петушиные головы, груши, танцующие скоморохи; Олег Матвеевич рассказал, что чуть не два года орудовал ножами и стамесками…

Все это было давным-давно, в детстве, а сегодня эта морда в болотном пиджаке до того взвинтила Володю своими нечестивыми домогательствами, что он и дома не мог успокоиться.