Читать «Полетели» онлайн - страница 21

Я вздрогнул и очнулся. Всё тот же жёлтый поток, всё то же спокойствие и та же тишина, и только голос, рождающийся откуда-то из живота, шепчет: «Закрывай глаза». Я закрываю.

Мальчик на стуле гордо читает стих перед множеством гостей. Гости умиляются: какой умный, какой хороший, сколько таланта и с какой душой читает стихи! Браво! Он от удовольствия закрывает глаза и…

Мой жёлтый поток — такой же спокойный, только как-то беспокойно мне. Это был я? Снова закрываю глаза.

Сегодня гонки на велосипеде, и он должен непременно победить, ведь мама же в него верит. Он ещё раз посмотрел на неё и сорвался с места. Жаль только, что сразу в падение. Дикая боль в колене заглушала крик толпы, он чувствовал только, как родные руки бережно помогают подняться. Он плачет: «Мама, я проиграл!» «Ничего, — шепчет она ему на ушко. — От этого я тебя меньше любить не стану. А впереди ещё много побед». Он обнял её крепче и закрыл глаза.

Мама, мама — горько отозвалось во мне, и ощущение беззащитности охватило меня. Поток больше не успокаивал. Глаза от слёз будто налились свинцом, и я снова их закрыл.

«Как ты мог так поступить?! — негодовала она. — Ведь ты же знал, что деньги на лекарство бабушке! Зачем ты их взял? Тебе сигареты дороже матери?» Он молча уставился в пол, сказать было нечего, и страшно, и стыдно. Обхватив голову руками, он закрыл глаза.

«Прости, прости», — пульсировало в голове. Поток совсем стал неласковым, мне стало страшно, и я закрыл глаза. Я их больше не открою. Он пишет.

Он играет.

Он говорит.

Снова пишет.

Снова играет.

Её уже не видно.

Сигарета.

Он пишет.

Он поёт.

Дом.

Работа.

Семья.

Работа.

Он пишет.

Кадры всё быстрее, хаотичнее и такие неважные. Скорее бы закончилось.

Телевизор — там кровь. Компьютер — он пишет. Про кровь. Её нет.

Я открываю глаза. Лежу на земле. Тошнит, и дико кружится голова. Пытаюсь встать и слышу голос: «Ну как? Понравилось?» Поворачиваю голову, рядом на камне сидит человек. Сквозь длинную чёлку можно увидеть глаза. Печальные глаза. В руках — небольшой прутик, которым он что-то пишет на земле.

— Ты кто?

— Мне ясно, кто я, мне хочется понять, кто ты, — усмехается он.

— Я? Я человек, — отвечаю.

— Я спросил не что ты, а кто.

Я пожал плечами.

— Человек — только кровь, кости, кожа и мясо. В совокупности — это «что». Человека можно спросить «кто ты?» только тогда, когда в нём живёт душа. Так кто ты?

— Душа человека, — ответил я.

Он снова усмехнулся.

— Подойди сюда, Душа человека.

Я присел напротив него и стал наблюдать, как он возит палкой по земле. Он пристально посмотрел на меня и вздохнул.

— Я был на земле. Печальное зрелище эта ваша земля. Люди не меняются, нет. Как только Душа попадает в тело человека, она предаётся забвению. Самое чистое и самое светлое идёт на второй план. В первые дни человеческий мозг не в силах контролировать всё, душа кричит, молит о пощаде, но кто поймёт её язык! И она смиряется. Смиряется со своим заточением. Люди… как только вы начинаете говорить, перестаёте слышать. С гордостью таскаете на себе свою национальность. Тьфу. Здесь не спрашивают, какой ты был национальности. Здесь спросят, каким ты был человеком. Когда-то я на много людей делил корочку хлеба, а вы не можете поделить землю, вам не принадлежащую. Вы воюете, строите коробки, которые называете домом, приходя в который вы оправдываете своё одиночество словом «отдых». Высшая блажь — купить коробку побольше. Для чего? Чтобы вашему одиночеству было где летать? — Он снова посмотрел на меня. Видимо, ждал ответа, но я не знал, что на это сказать.