Читать «О бедной сиротке замолвите слово» онлайн - страница 246

Чаепитие с подругами.

Злословие.

Духота… вон они, стоят рядком, обездвиженные, куколоподобные, ибо и у разума имеется предел. Иллюзия не будет более подробной, нежели это необходимо. И кажется, с каждой минутой, с каждым настоящим воспоминанием она трещит сильнее…

Ее жених в белом костюме… улыбается…

Красив.

И уродлив… Когда она разочаровалась? Ведь думала же, что влюблена, и свадьбы этой ждала с нетерпением… а он всегда снисходительный и спокойный…

Мне не нравится, что ты уделяешь слишком много внимания этому оборванцу. В следующий раз отправь его к кому-нибудь еще. Удивление. Это не просьба, а приказ, но даже матушка никогда не приказывала. И попытка поговорить, объяснить…

Откровение… ты учишься, потому что так принято… какая карьера? Баронесса не может быть целителем. Ты еще слишком молода и не понимаешь…

Не понимает.

Почему?

Больничные стены выглядывают из-под позолоты, и рука, которая придерживает Варнелию, слишком бела и тонка для матушкиной. Хорошо. Главное, не выдать себя…

Карета.

Конечно, украшенная розами и альгийским плющом, хрупкие листья которого так превосходно смотрятся в позолоте… четверка лошадей…

Автомобиль.

Черный и стандартный.

– Ты уверена? – этот голос пробивается сквозь храмовое песнопение.

– Конечно, дорогой, – а этот еще притворяется матушкиным. – Она сделает все, как нужно…

Надо оставить знак…

Не зерно, его растащат птицы… и хватит ли воспоминаний, чтобы бороться с иллюзией? Хватит… в машине пахнет кожей и табаком… от него тоже постоянно пахло табаком, хотя и клялся, что не курит. Курил. Прятался от нее, несносный мальчишка… всегда мальчишка. Мог бы предложить ей сбежать, она бы согласилась, еще тогда, двадцать лет назад. Но нет, решил, что нечего ей дать… как будто бы ей нужно было что-то, кроме него самого и вечно разбитого, не единожды ломанного носа.

Едут.

Куда?

Далеко. И быстро. Тот, который сидит рядом, держит за руку. Молчит. Плохо. Слова вносят диссонанс, а так разум спешно наращивает утраченную иллюзию.

Карета.

И ощущение счастья, детского такого… так, пожалуй, она радовалась, когда впервые попала на ярмарку… и плевалась через трубку жеваной бумагой, силясь попасть в мишень. Или еще потом, позже, когда танцевала на площади с ним… просто по-дружески.

Тогда еще казалось, что это всего лишь дружба…

А потом он уехал. Сбежал. И Варнелия обиделась. Всерьез. Настолько, что и сама уехала. А он догнал ее своим письмом. И писал их много, часто, приезжал, когда мог, а она долечивала шрамы. С каждым разом их становилось все больше, а ее не отпускало противное чувство, что однажды он не вернется.

Те письма сохранились.

В коробке из-под шляпки. Коробка розовая, и к ней еще пышный бант прилагался, но бант без надобности, а вот письма отлично поместились. И тот камешек на веревке, принесенный из другого мира. Круглый кристалл, который светился при нагреве… и платок… и еще что-то, не слишком нужное, но безумно важное.