Читать «Заблуждения сердца и ума» онлайн - страница 7

И внешность, и возраст маркизы поддерживали ее в сих намерениях. Это была женщина красивая, обладавшая той величественной красотой, которая даже и без умышленно строгих манер внушала бы почтение. Одеваясь без кокетства, она отнюдь не пренебрегала своей наружностью, и хотя я говорю, что она вовсе не желала нравиться, все же она старалась всегда выглядеть так, чтобы смотреть на нее было приятно, и потому прилагала все усилия, чтобы туалет ее восполнял прелести, утрачиваемые женщиной, когда ей уже почти сорок. Впрочем, утратила она не так уж много. Если не считать свежести красок, которая свойственна лишь самой первой юности и часто увядает раньше времени из-за стремления женщин сделать ее еще ослепительней, госпоже де Люрсе пока не приходилось сожалеть о былом. Она была высока ростом, прекрасно сложена, и если принять во внимание ее притворное небрежение своей наружностью, немногие дамы могли бы поспорить с ней красотой. Выражение ее лица и глаз было намеренно строгим, но когда она переставала следить за собой, в них сияли оживление и нежность.

Маркиза де Люрсе обладала умом живым, но не поверхностным; ей не чужда была осмотрительность и даже скрытность. Она была приятной собеседницей, говорила изящно и охотно; но, выражая весьма тонкие мысли, никогда не впадала в вычурность. Она хорошо изучила женщин, а также и мужчин и знала тайные пружины, коим повинуются и те и другие. Она умела терпеливо ждать часа мести или наслаждения, если не могла вкусить их сию минуту. Короче, при своей преувеличенной добродетели, она умела быть приятной в обществе, не требовала, чтобы люди были безгрешны, и оправдание человеческих слабостей видела в искренности чувств — мысль банальная, которую беспрестанно твердят три четверти женщин и которая бесповоротно губит в общем мнении тех из них, кто роняет столь возвышенные принципы своим поведением.

Побеседовав со мною несколько раз о любви, она узнала мой характер и поняла, почему я не решаюсь признаться в своих чувствах. Она утвердилась в мысли, что сможет привлечь мое сердце и упрочить мою любовь лишь в том случае, если сумеет как можно дольше скрывать от меня свою сердечную склонность; чем глубже было мое уважение к ней, тем неуместней был бы с ее стороны всякий слишком поспешный шаг. Жизнь научила ее, что, как пылко ни рвется мужчина к цели, победа не должна достаться ему легко, и женщины, слишком поспешно уступившие, часто вынуждены потом раскаиваться в своей уступчивости.

Я еще многого не знал, в том числе и того, что возвышенные рассуждения о любви — не более чем излюбленный предмет светской болтовни. Когда дамы говорили на эту тему, в речах их было столько убеждения, они так тонко разбирались в том, что достойно, а что недостойно, так гордо презирали женщин, погрешивших против идеала... Мог ли я предположить, что, исповедуя столь высокие принципы, они так редко следуют им в жизни?