Читать «Командиры мужают в боях» онлайн - страница 29

— Чего молчите? Вешать голову рано, — заговорил Родимцев. — Нам приказано занять оборону и задержать противника на этом рубеже. Во вчерашней суматохе часть людей могла отбиться от своих подразделений. Нужно быстро объехать в радиусе примерно двадцати — двадцати пяти километров населенные пункты…

Привычным движением развернув планшет, Родимцев каждому из нас указал на карте, в какие именно пункты кто должен ехать.

— Кого встретите, направляйте вот сюда. — Комдив ткнул пальцем в место, обозначенное кружочком. — Здесь сборный пункт. К исходу дня вернуться и доложить мне…

В сопровождении Мухи я немедленно отправился в указанные пункты. Теперь я понимаю, в какую сложную ситуацию попал тогда Родимцев и каково ему было давать нам приказание разыскать отставших от своих подразделений бойцов. Комдив не скрывал от нас своего состояния.

В то же время он нашел такие убедительные слова и такой тон, которые дали нам понять, что вешать нос нельзя ни при каких обстоятельствах, напротив, командир неизменно должен быть подтянут и думать прежде всего о том, чтобы действовать, действовать обдуманно, не теряя инициативы, уверенности в своих силах и силах солдат.

Но это я уже немного отвлекся…

Как-то Иван Аникеевич Самчук вызвал меня к телефону и потребовал доложить обстановку. Потом попросил передать трубку Ракчееву и, судя по ответам Михаила Ильича, расспрашивал о том же, что и меня. Не доверяет? Нет. Иначе не сделал бы комбатом. Просто, видно, проверял, правильно ли ориентируется новоиспеченный комбат в происходящем. И я нисколько не обиделся на него. Самчук и впредь вызывал меня к телефону, часто бывал в батальоне, обходил боевые порядки, подсказывал, как лучше, эффективнее организовать взаимодействие. Каждый такой разговор, каждая встреча с Иваном Аникеевичем были для меня предметным уроком, своеобразной формой передачи опыта старшего командира младшему.

Вспоминается такой случай.

Когда положение на Северо-Донецком плацдарме стабилизовалось, Иван Аникеевич потребовал через штаб полка, чтобы комбаты представили подробные схемы районов обороны батальонов. Мы сделали такую схему. Обозначили на ней передний край, все огневые точки, вплоть до ручного пулемета, подписали, и я отправил ее в штаб полка.

На следующий день в сопровождении своего адъютанта старшего лейтенанта Владимира Зинковского командир полка прибыл к нам, с каждым поздоровался отдельно. Здоровался он несколько необычно: подавал руку и, сильно сжимая кисть, притягивал к себе.

— Схему района обороны представил? — спросил Самчук меня.

— Представил.

— Все там точно нанесено?

— Конечно.

— Эта? — расстегнув планшет, он вынул нашу схему.

— Да, эта.

— Если нанес точно, то это хорошо. Но все-таки пойдем в роты, я сам посмотрю, как у вас организована система огня и все остальное.

Мы пошли. Нас сопровождали Ракчеев и Зинковский.

В подразделениях Иван Аникеевич дотошно рассматривал и проверял, как отрыты и оборудованы окопы, как расположены и замаскированы огневые позиции, подготовлены ли пулеметы и расчеты для стрельбы ночью, какое количество патронов имеется в запасе… Ничто не ускользнуло от его глаза. Самчук не сделал ни одного замечания, а у меня засосало под ложечкой: восстанавливая в памяти нашу схему, я тщетно пытался отыскать на ней допущенную ошибку. В том, что ошибка есть, после расспросов Самчука я уже не сомневался. Но вот мы побывали в трех рогах, прошли, по сути, через весь район обороны батальона, и пока что все оказалось в порядке, если не считать того, что нам с Ракчеевым влетело за мелкие окопы и ходы сообщения.