Читать «Хочу отдохнуть от сатиры...» онлайн - страница 35
Саша Черный
Предвесеннее
Ты ждешь весны? Я тоже жду…Она приходит раз в году.Зеленый пух завьет весь сквер,И на подъезде тощий сэр,Пронзая мартовскую ночь,Во всю мяукнет мочь…Ручей вдоль края мостовой,Звеня полоскою живой,Сверкнет на перекрестке вдруг,Потом нырнет в прохладный люкИ унесет в подземный крайКораблик твой… Пускай!День стал длиннее чуть-чуть-чуть…Еще февраль свистит в окно,Еще туман взбивает муть, —Нам, право, все равно:На всех кустах, – пойди-ка в сад, —Живые почки чутко спят.И в снежной чаще спит медведь,Он чует, лапу в пасть зажав,Что скоро солнечная медьЗаткет луга узором трав…И в дальнем Конго журавлиУже готовят корабли.Приди ж, дружок-весна, скорейИз-за лазоревых морей…Твой первый листик я сорву,К губам притисну в старом рвуИ звонко щелкну в тишине,Как белка на сосне!..
1926
Из цикла «Утешение»
Мой роман
Кто любит прачку, кто любит маркизу, У каждого свой дурман, —А я люблю консьержкину Лизу, У нас – осенний роман.Пусть Лиза в квартале слывет недотрогой, — Смешна любовь напоказ!Но все ж тайком от матери строгой Она прибегает не раз.Свою мандолу снимаю со стенки, Кручу залихватски ус…Я отдал ей все: портрет Короленки И нитку зеленых бус.Тихонько-тихонько, прижавшись друг к другу, Грызем соленый миндаль.Нам ветер играет ноябрьскую фугу, Нас греет русская шаль.А Лизин кот, прокравшись за нею, Обходит и нюхает пол.И вдруг, насмешливо выгнувши шею, Садится пред нами на стол.Каминный кактус к нам тянет колючки, И чайник ворчит, как шмель…У Лизы чудесные теплые ручки И в каждом глазу – газель.Для нас уже нет двадцатого века, И прошлого нам не жаль:Мы два Робинзона, мы два человека, Грызущие тихо миндаль.Но вот в передней скрипят половицы, Раскрылась створка дверей…И Лиза уходит, потупив ресницы, За матерью строгой своей.На старом столе перевернуты книги, Платочек лежит на полу.На шляпе валяются липкие фиги, И стол опрокинут в углу.Для ясности, после ее ухода, Я все-таки должен сказать,Что Лизе – три с половиной года… Зачем нам правду скрывать?
1927, Париж
Щенок
В углу сидит в корзинке фокс —Пятинедельный гномик.На лбу пятно блестит, как кокс.Корзинка – теплый домик.С любой туфлей вступает в боксОтважный этот комик.В корзинку маленький апашЗарыл свои игрушки:Каблук, чернильный карандаш,Кусок сухой ватрушки,И, свесив лапки за шалаш,Сидит, развесив ушки.Понять не может он никак, —Притих и кротко дышит:Там у окна сидит чудакИ третий час все пишет.Старался фокс и так и сяк,Но человек не слышит…Рычал, визжал, плясал у ногИ теребил за брюки,Унес перчатку за порогИ даже выл от скуки,Но человек молчит, как дог,К столу приклеив руки.Как глупо палочкой водитьПо беленькой тетрадке!Во всю помчался лучше б прытьДо кухонной площадки…Над печкой солнечная нить,Полы вокруг так гладки…Блестит солидный, темный шкаф.Сиди и жди. Ни звука.На печке бронзовый жираф —Таинственная штука.Фокс взвизгнул с болью в сердце: «Тяф!»Молчать – такая мука…И вдруг серьезный господинВскочил, как на резинке,Швырнул тетрадку на каминИ подошел к корзинке…И фокс, куда девался сплин,Вмиг оседлал ботинки…Как дети оба на ковре,За лапы рвут друг дружку.Фокс лезет в яростной игреНа самую макушку…На лай, как эхо, во двореДог гулко рявкнул в пушку.Лучи сползаются в пучки.Стрекочет сердце глухо…Щенок устал. Закрыл зрачки,Лизнул партнера в ухо…Застыли строгие очки,Трамвай жужжит, как муха.Щенок в корзинке так похожНа карлика-лошадку…По тельцу пробегает дрожь,Врозь лапки, нос – в лопатку…А человек вздохнул: «Ну что ж…»И снова за тетрадку.
