Читать «Хочу отдохнуть от сатиры...» онлайн - страница 29

Цикл «Русская печаль»

И. А. Бунину

На виселицы срублены березы.Слепой ордой затоптаны поля —И только в книгах пламенные розы,И только в книгах – русская земля!Поэт-художник! Странная Жар-ПтицаИз той страны, где только вой да пни…Оазис ваш, где все родное снится,Укроет многих в эти злые дни.Спасибо вам за строгие напевы,За гордое служенье красоте…В тисках растущего, безвыходного гнева,Как холодно теперь на высоте!Шагать по комнате, к окну склоняться молча,Смотреть на мертвые, пустые облака…Не раз, не раз, гася приливы желчи,Дрожала ваша скорбная рука…Когда падет тупое царство низких, —Для всех оставшихся – разбитых и больных —Вы будете одним из самых близких,Одним из самых близких и родных…

1920, октябрь

Скорбная годовщина

Толстой! Это слово сегодня так странно звучит.Апостол Добра, пламеневшее жалостью слово…На наших погостах средь многих затоптанных плит,Как свежая рана, зияет могила Толстого.Томясь и страдая, он звал нас в Грядущую Новь,Слова отреченья и правды сияли над каждым —Увы! Закрывая лицо, отлетела от мира ЛюбовьИ темная месть отравила томление жажды…Толстой! Это слово сегодня так горько звучит.Он истину больше любил, чем себя и Россию…Но ложь все надменней грохочет в украденный щитИ люди встречают «Осанной» ее, как Мессию.Что Истина? Трепетный факел свободной души,Исканья тоскующим сердцем пути для незрячих…В пустые поля он бежал в предрассветной тиши,И ветер развеял всю горечь призывов горячих.Толстой! Это имя сегодня так гордо звучит.Как имя Платона, как светлое имя Сократа —Для всех на земле – итальянец он, немец иль бритт —Прекрасное имя Толстого желанно и свято.И если сегодня у мирных чужих очаговВсе русское стало как символ звериного быта, —У родины духа, – бескрайняя ширь береговИ Муза Толстого вовеки не будет забыта…Толстой! Это имя сегодня так свято звучит.Усталость над миром раскинула саван суровый…Нет в мире иного пути: Любовь победит!И Истина встанет из гроба и сбросит оковы.Как путники в бурю, на темном чужом кораблеПлывем мы в тумане… Ни вести, ни зова…Сегодня мы все на далекой, родимой земле —У тихой могилы Толстого…

1920

Памяти А. Блока

В аду томился серафим.Кровавый свод висел над ним…Чтоб боль отчаянья унять,Он ад пытался оправдать.Но странно: темная хвалаКипела гневом, как хула…Он смолк. На сломанном крылеДрожали тени в дымной мгле.У врат – безжалостный дракон.Мечта – распята, воля – сон…Неспетых песен скорбный ройПоник над арфою немой.Уснул… На кроткое челоСиянье светлое легло.Все громче плач, все злей разгул…      Уснул…

1921

Е. А. Полевицкой

Так долог путь: ни вехи, ни приюта…Ушли в века дни русского уюта,Бессмысленно ревет, смывая жизнь, гроза.И вновь к былому тянутся глаза.В чужом театре – остров русской речи.Недвижно замерли склонившиеся плечи.И над рядами реет грустный сонО русской девушке тургеневских времен.Она – предчувствие позорной нашей были…Не ей ли там сквозь сердце меч пронзили?И не она ли – мать, жена, сестра —Горит-трепещет в красной мгле костра?Благословен Ваш нежный образ Лизы!Ее души волнующие ризыКоснулись нас в час ночи грозовойНадеждою нетленной и живой.

1921