Читать «Средний возраст» онлайн - страница 305

Цяо Гуанпу очень любил пекинскую музыкальную драму. Вот он и приспособился: едва его выводили на помост и начиналась проработка, как он отключался и, стараясь сохранить внешнее спокойствие, мыслями уходил в воспоминания. Он «прокручивал» в памяти одну за другой сцены из спектаклей: раздавались звуки барабанов и гонга, на сцену выходили актеры, и Цяо Гуанпу вместе с ними начинал напевать любимые арии. Прием оказался весьма эффективным, он выручал в любом случае — будь то многочасовая проработка, «эскимо» или «самолетики». И до того Цяо Гуанпу свыкся со своим приемом, что всякий раз, проходя по улице и видя помост для критики, он непроизвольно начинал напевать: «С городской стены любуюсь я горным пейзажем и нехотя внемлю праздному шуму окрест…» Он великодушно поделился своим опытом с Ши Ганем, уговаривая товарища не принимать все так близко к сердцу. Но увы, Ши Гань не любил музыкальной драмы.

А осенью шестьдесят седьмого года случилось несчастье. После очередной проработки, спускаясь с помоста для критики — им в тот раз служили приставленные друг к другу кузовы грузовиков, — Ши Гань оступился и упал. Ног не переломал, а вот язык прикусил. Он стерпел боль, не проронив ни звука, только плотнее сжал губы, чувствуя, как рот наполняется горячей кровью. Когда обнаружилось, что он напрочь откусил себе кончик языка, было уже поздно. С того дня приятели не виделись. Оттого что речь Ши Ганя стала нечленораздельна, он стеснялся появляться на людях и совсем не разговаривал. Когда язык зажил, Ши Ганя направили в школу трудового перевоспитания для работников энергоуправления. Ему несколько раз предлагали работу, но он под предлогом инвалидности отказывался. В день, когда стало известно о падении «банды четырех», он поехал в город и на радостях выпил, но к вечеру как ни в чем не бывало вернулся в школу и приступил к исполнению своих обязанностей. В школе перевоспитания Ши Ганя прозвали «командующим тремя армиями», и он не возражал. Дело в том, что он отвечал за сотню с лишним кур, несколько десятков уток да небольшое стадо овец. Очевидно, Ши Гань решил до конца своих дней оставаться в деревне и никакой другой работой не заниматься. Вот так-то и обстояли дела вплоть до нынешнего утра, когда Цяо Гуанпу послал за ним машину.

Цяо Гуанпу все без утайки рассказал Ши Ганю, поделился с ним своими планами. Он был уверен, что старый товарищ верно поймет его и поддержит.

— Ну, теперь слово за тобой, — закончил он.

Ши Гань не проронил ни звука, долго сидел задумавшись, затем пристально и холодно взглянул в глаза Цяо Гуанпу. Тому даже стало не по себе от такого взгляда. Ни единой теплой искорки в глазах Ши Ганя, одна только отчужденность и подозрительность. Наконец Ши Гань заговорил. Цяо Гуанпу напряг слух, чтобы разобраться в потоке неразборчивых звуков.

— Одного не пойму: зачем тебе такая обуза, как я? Нет, не пойду, и не уговаривай.