Читать «Патриарх Никон. Том 1» онлайн - страница 103

В это время в дворцовой церкви шла обедня, и когда запели «Вечери твоея тайные», прибежал келарь Спасского монастыря и, обратясь к царю, произнес взволнованно и торжественно:

– Патриарха не стало!..

В этот миг Царь-колокол ударил три раза; все предстоявшие в церкви пришли в ужас и от неожиданности и от смерти, постигшей высшего иерарха в такие великие дни.

«Как овцы, – писал потом Никону царь, – без пастуха не ведают, где деться, так и мы, грешные, не ведаем, где главы преклонить, потому что прежнего отца и пастыря лишились, а нового нет».

После обедни царь поехал к покойнику; тот лежал уже на столе, как живой, и, помолившись над ним и поцеловав его руку, уехал к обряду омовения ног, который совершал уж митрополит Казанский.

В пятницу патриарх в гробу был перенесен в Ризположение.

Вечером царь отправился туда один и, войдя к покойнику, удивился: все игумены и дети боярские, которые должны были при нем находиться, разошлись, и один только священник выкрикивал над ним Псалтырь.

Царь созвал детей боярских и сделал им выговор, а впоследствии митрополита Казанского он просил сделать выговор игуменам.

Когда он спросил священника, почему он кричит так над патриархом, тот отвечал:

– Прости, государь, страх нашел великий, – в утробе у него, святителя, безмерно шумело, так меня и страх взял; вдруг взнесло живот у него, государь, и лицо в ту же пору стало пухнуть: меня и страх взял, думал, что ожил, для того и двери отворил – хотел бежать.

При этом рассказе суеверный Алексей Михайлович струсил и ноги у него подкосились, так что он едва устоял; на беду в утробе покойного вновь сильно зашумело.

«От земли создан, – подумал царь, – и в землю идет, чего бояться?»

И стал целовать руку усопшего, а в этот миг как выстрелит что-то из его уст…

Алексей Михайлович окончательно растерялся и обратился в бегство.

В субботу, оплакиваемый и царем и ближними боярами, патриарх Иосиф предан земле в Успенском соборе с большой торжественностью.

Но царь, Москва и двор были сильно опечалены, – им не был предстоявший светлый праздник праздником без патриарха.

Озабоченный этим, царь после похорон патриарха думал сильно о том, кого избрать в патриархи. Сердце его было за митрополита Никона, которого он считал и святым и мудрейшим святителем, но по суеверию он хотел еще погадать, то есть узнать по священным книгам, чье имя Богу угодно. Он взял святцы, и первое имя ему попалось: Феогност.

«Да у нас нет такого святителя», – подумал царь. – Феогност, – твердил он вслух. В это время вошел постельничий его Ртищев и, услыша слово «Феогност», произнес:

– Великий государь, Феогност по-гречески: «Богом избранный».

Царь сказал ему тогда, что он гадал, кого избрать в патриархи, и вышло: Феогност.

– Значит, – заметил Ртищев, – кого ты, великий государь, изберешь, тот и будет избранником Божьим.

Но этот ответ не удовлетворил царя, он поехал в Алексеевский монастырь к схимнице Наталье; с детства он любил с нею советоваться и называл ее «мамой Натей».

Схимница, со времени выезда Никона в Новгород, никуда не выходила и не покидала своей кельи; принимала она только царскую семью и служку.