Читать «Рыжая Соня и кладовые тьмы» онлайн - страница 118

— Но время,— чуть ли не простонала Халима.— Мы ведь не сможем скрыть своего возвращения! Неизбежно придется ехать в Логово с докладом, а докладывать-то не о чем!

— Зато к новому спуску мы подготовимся лучше,— равнодушно ответил Кучулуг, и Пифия поняла, что все ее доводы не показались ему убедительными.

Некоторое время она задумчиво смотрела на него, и гирканец ожидал, что сейчас последует вспышка гнева, к чему за время совместной жизни успел привыкнуть. Он знал, что выплеснув злость, она вновь обретет способность трезво оценивать факты, но вспышки так и не последовало.

— С тех пор как мы повстречались, ты сильно изменился,— медленно проговорила Халима, пристально глядя ему в глаза и с раздражением осознавая, что ее простодушный друг вовсе не так простодушен, как ей казалось до сих пор.

— Это верно,— кивнул он, чувствуя, что разговор свернул в непривычное русло и грозит непредвиденными последствиями.— Раньше я был' молод, силен, беспечен и зол,— с усмешкой заметил он.— Сейчас я все так же силен, хотя и стал старше на пять лет. За эти годы я избавился от злости, и, уходя, она прихватила с собой беспечность. Мне кажется, что я стал умней и осмотрительней,— без тени обычного самодовольства закончил он.

Выслушав его, Пифия даже удивилась, насколько верно сумел он разобраться в самом себе, но это вовсе не обрадовало ее.

— Ты стал болтлив и трусоват,— зло усмехнувшись, возразила она.— Впрочем, можешь называть эти качества рассудительностью и осторожностью. Но запомни одно: я сейчас не спрашиваю твоего совета. Я приказываю!

— Слушаюсь, госпожа,— ответил Кучулуг, и улыбка сошла с его лица. Он побледнел, но не от страха, а от едва сдерживаемой ярости, но Халима лишь кивнула удовлетворенно.— Когда, ты считаешь, я должен отправить людей?

— Немедленно,— не задумываясь, сказала она.— Пусть идут в проломы и ничего не опасаются: я буду следить за ними.

Гирканец кивнул и отправился к своим людям, раздраженно выкрикивая резкие приказания, которых никто не осмеливался ослушаться. Через несколько мгновений десять человек направились к зияющим в стенах дырам, про себя посылая Пифии самые черные проклятья, но ни словом не рискуя воспротивиться вслух.

Восемь оставшихся обалдело смотрели, как колдунья вышла на расчищенное пространство, сбросила с себя плащ, за ним — кольчугу и без тени стеснения уселась нагишом в бесстыдной позе на расстеленном одеяле. Взгляд прекрасной женщины уставился в никуда, и ее явно не смущали голодные глаза стоявших рядом мужчин.

— Что уставились, выродки шакальи?! — рявкнул на них гирканец, выходя из себя.— В круг и лицом наружу! А если кто обернется...

Он не договорил, но каждый и без того знал, что Кучулуг тяжел на руку и скор на расправу.

Халима же и думать забыла обо всем. Ее удивительная воля одним мгновенным усилием отгородила колдунью от окружающей действительности, до предела обострив восприятие иного мира. Ее сознание медленно двинулось за уходящими ратниками, сопровождая одновременно и каждого в отдельности, и всех вместе. Этот странный мир, где любой камень жил своей собственной жизнью, всякая тень хранила память отбросившего ее существа, давно стал привычным' для колдуньи местом. Она плавно перемещалась следом за людьми, не обращая внимания ни на что.