Читать «Повесть о белой медведице. Пират» онлайн - страница 8

Медвежонок во всем подражал матери. Он тоже поднимался на задние лапы и жадно нюхал воздух. Правда, подолгу так стоять на неокрепших еще лапах не мог, поэтому садился, а игольчато-колючий воздух, с разгону ворвавшийся в носоглотку, вызывал отчаянные приступы кашля и чихания. Да и стоять на вершине тороса, таращить глаза казалось ему занятием скучным и неинтересным. Поэтому, пока родительница высматривала добычу, он раз пять успевал скатиться вниз и вскарабкаться обратно. Куда как забавнее!

Однажды, когда медведица нюхала воздух, стоя на задних лапах, чуткий нос ее уловил слабенькую струйку очень знакомого запаха. Она пошла на этот запах, высоко задрав морду и беспрестанно поводя черным, как начищенное голенище, носом. Струйка становилась явственнее, крепче. Медведица остановилась возле занесенного тороса и принялась разбрасывать огромный сугроб. Детеныш с радостью помогал ей, воспринимая это как интересную игру.

Глубоко в сугробе, свернувшись крутым калачиком» лежал медвежонок. Он не шевелился, не открывал глаз - казалось, замерз. Медведица зубами вытащила его наружу. Ее детеныш с опаской приблизился к своему сверстнику, дотронулся до него лапой, вопросительно взглянул на мать. Она неспешно обнюхала неожиданную находку.

Если бы медвежонок был мертв, звери бы сожрали его. Медведица, не задумываясь, прикончила бы и сожрала и взрослого, ослабленного голодом соплеменника. Что людям кажется чудовищным, неприемлемым, естественно и закономерно в голодной жизни белых медведей.

Но самка не могла убить и сожрать медвежонка. Могучий инстинкт материнства настойчиво заставлял ее делать совсем другое.

Она легла на снег, обхватила медвежонка задними ногами, затолкала между ляжками, прикрыла толстыми жировыми складками. Детеныш попытался было пристроиться к своему сверстнику, но мать отшвырнула его ударом лапы. Лежала долго, терпеливо. И обреченный на гибель медвежонок ожил, зашевелился. Медведица слегка раздвинула ляжки. Но медвежонок не вылез наружу. Перевернулся в мягких тисках, показав смерзшийся сосульками зад, отыскал губами теплый вкусный сосок…

Медведица приняла в свою семью возвращенного ею к жизни медвежонка и относилась к нему так же, как к родному детенышу. Она не была человеком и не умела разделять детей на пасынков и падчериц. То, что получал родной детеныш, доставалось и найденному зверю. Медвежонок уставал - и мамаша несла его на спине, как кровного детеныша. Этот кровник, самец, очень обрадовался появлению в семье сверстника. Теперь есть с кем поиграть!

В его обращении с найденным медвежонком сквозила нежность, забота. Малыш был самочкой. Самец и самочка уже сейчас довольно резко отличались друг от друга и внешностью, и поведением. Самец был значительно крупнее, с тяжеловатой поступью; в нем угадывался будущий матерый зверь, властелин Арктики. Он был очень медлительным; прежде чем что-то сделать, садился и подолгу чесал передней лапой за ухом. За непонятливость часто получал от мамаши шлепки и затрещины. Самочка, напротив, была очень подвижной, с округлым, развитым огузком, этаким пушистым комом, и ступала легко, как бы женственно. Она чаще ласкалась к приемной матери, прижимаясь мордой к огромным ногам, и когда наказывали ее, не шипела и не огрызалась, как самец, а ложилась на снег и свертывалась клубком.