Читать «Тайна аббата Соньера» онлайн - страница 260

— Где мы? — спрашивает, заикаясь, один из слепых.

— Уже почти пришли, почти пришли, малыш, — отвечает какая-то женщина и тянет его вперед за ремень.

— Пещера, мама, пещера, это она? Мама, ты думаешь, что я там снова смогу видеть?

— Все будет хорошо, не терзай себя. Не правда ли, что все будет хорошо, отец мой?

И она хватает за руку Беранже, вымаливая у него согласие. Застигнутый врасплох, он чувствует, как его резко вернули на землю, и начинает снова сомневаться. Он вкладывает в ответ на слова «все будет хорошо» всю тяжесть правды, так как он не верит в данный момент в то, что юноша снова обретет зрение и сможет взглянуть на этот мир:

— Послушай, что сказал Иов, дочь моя: «А я знаю, Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию, и я во плоти моей узрю Бога. Я узрю Его сам; мои глаза, не глаза другого, увидят Его. Истаевает сердце мое в груди моей!» Пусть душа твоего сына томится в ожидании Бога, и он снова узрит.

— А Богоматерь, отец мой, говорят, что она творит чудеса!

— Если чуду будет угодно произойти, то все вернутся назад отсюда исцеленными.

Говоря это, он показывает на сотни калек вокруг них. Комок страха поднимается в его горле; и он читает в глазах женщины видимое беспокойство, страстное ожидание чуда в ответ на все те молитвы, которые она, должно быть, посвящала и днем и ночью Богоматери.

— Да исполнится ваше желание, — говорит юноша, пытаясь прикоснуться к сутане Беранже.

Соньер замечает награду, которую он носит на лацкане своей гимнастерки.

— Он заработал ее на Западном фронте, — гордо говорит его мать, которая проследила за взглядом священника.

— Замолчи, мама! Они мне ее дали, эти мерзавцы из командования. Они хотят, чтобы совесть у них осталась чистой. Да, отец мой; они раздают медали, как некоторые среди вас раздают индульгенции. Они душат наши жалобы и свои угрызения под дождем наград даже тогда, когда ты не сделал ни единого выстрела из своего оружия.

— Анри! — гневно возмущается его мать.

— Мама, я прошу тебя, позволь мне говорить. Я даже не сидел в окопах, я находился в арьергарде, моя рота была в запасе. Мы видели, как другие начали падать, когда боши пустили газ. Среди них были и те, кому удавалось бежать, но, надышавшись этими мерзкими желтыми испарениями, они подыхали у нас на руках в течение нескольких минут. Эта подлая война! У меня еще сохранились в памяти их почерневшие лица, и я вижу кровь, которой они харкали. Мне тогда следовало бежать, уйти оттуда подальше, но там были эти проклятые офицеры, которые приказывали нам контратаковать и угрожали нам расстрелом в случае неисполнения приказа. Тогда мы все повылезали из своих дыр и побежали по направлению к газам, которые начали расползаться вокруг. Вечером те, кого еще не скосили пулеметы, ослепли. И я был среди них, пытаясь найти свой путь, трогая на ощупь колючую проволоку, грязь и трупы. Вот история героя, отец мой.