Читать «Аврелия» онлайн - страница 16

— Разве он из тех евреев, которых зовут христианами?

— Нет, дорогая воспитанница, напротив: он враг христиан, несмотря на то, что в своих сочинениях он воздал похвалу Христу, учение которого он отвергает. Он следует и соблюдает закон Моисеев, закон нелепый, который делает евреев народом исключительным.

— Ах какие дивные вазы и великолепные вещи! Я никогда не видела ничего подобного! — воскликнула простодушно молодая девушка, устремив взор на лавочку, из которой выглядывала какая-то странная личность.

— Племянница императора Домициана, божественная Аврелия, разрешит предложить ей, что ей больше всего понравится в этой лавочке? — сказал этот человек, одетый в крайне пеструю тунику.

— Кто ты? — спросила Аврелия с некоторым высокомерием.

— Я прибыл из стран Востока, — ответил незнакомец, почтительно кланяясь, — с этими мурринскими вазами, чтобы предложить их императору Домициану… Без сомнения, ему будет весьма приятно, если его возлюбленная племянница выберет…

— Я их приобрету, приобрету! — воскликнула с живостью молодая девушка, простирая руку к обеим амфорам совершенно одинакового вида, окраска и живопись которых были прекрасно выполнены. — Но, — возразила она, — без сомнения, эти две вещи стоят дорого? Сколько нужно будет тебе уплатить за них? Оцени их, дорогой Вибий.

— Один из моих друзей, — сказал Вибий, — в последнее время купил мурринскую чашу за шестьдесят три таланта; она была больше, чем эти две вазы, соединенные вместе, но я признаюсь, что она была не так красива и художественна, как эти.

— Ты отправишь сегодня же хозяину лавочки сто сорок талантов, если, однако, дорогой опекун, ты пожелаешь исполнить прихоть твоей воспитанницы. Но вазы так прекрасны! — И, повернувшись к незнакомцу, спросила: — Как тебя зовут?

— Аполлоний Тианский, госпожа!

— Как, ты тот самый Аполлоний, о чудесах которого все говорят в Риме?

— Да, госпожа, — ответил философ, вновь низко и почтительно раскланиваясь, — и я бы не желал, чтобы племянница императора платила мне за то, что я счастлив был предложить ей.

— Пусть будет так, но нельзя же, однако, чтобы племянница императора была в долгу у Аполлония, — возразила молодая и гордая патрицианка. — Вазы останутся здесь, или будут проданы за деньги, или иначе… что просишь ты?

— Приема у императора после его возвращения.

Требование было слишком велико. Аврелия колебалась одну минуту, потом сказала:

— Прием ты получишь, однако мне угодно, чтобы взамен этих двух ваз ты взял от меня две коринфские чаши, которые будут тебе принесены в дом.

Аполлоний безмолвно поклонился в третий раз.