Читать «В синих цветах» онлайн - страница 43

— Давай за милицией! — не останавливаясь, приказала Верку Татьяна. — Мы сами пока…

Евгению Николаевну они увидели шагов за сто. Она стояла на ступеньке злополучной теплушки, нервно потирая ладонью подбородок, говорила что-то, пропадая наполовину в чреве вагона.

Рядом, внизу, между носилками с «изоляторникамя», топтались, гундели няньки.

— Поймите! Этот крытый вагон мы еле выпросили. Для самых тяжелых, — срывался грудной голос врача. — Я вижу, что у вас тоже дети… Сочувствую. Но так нельзя. Мы своим сотрудникам и то отказали…

Татьяна с разбегу вскочила на подножку, легко отстранила Евгению Николаевну, рявкнула в темное чрево теплушки:

— А ну выходи! Живо! Сейчас арестовывать начнем!

Первой выкатилась из вагона бабенка в потертой плюшевой душегрейке. В одной руке — размотавшийся узел, в другой — чумазая малолетка. Присела со страху, зачумленно зыркнула по лицам нянек, подхватив расползающийся узел, стреканула во путам в сторону тупика.

Приняв бегство первой бабенки за безоговорочную капитуляцию, Татьяна сошла с подножки, помогла спуститься Евгении Николаевне.

Подоспел выжатый бессонными ночами милиционер. Шарахая кулаком по кобуре, захрипел, силясь прорваться через накатавшийся приступ кашля.

— Вы… кхы-кхы-ы-ы… вы-ходить. Кхххы… ы… ы… Всем! Кхы-кхххы-кххы… ы… ы!.. Бы-кхххыы… ыы! Бысст-ро! Кххы… ы… ы!..

Свесив худые ноги, медленно стала спускаться на землю беременная женщина с бурыми пятнами у подглазий. Спускалась долго, осторожно. Вслед спрыгнули трое мальчишек-погодок со значками Осоавиахима на бушлатиках.

Перехватив взгляд Евгении Николаевны, беременная с редким проворством кинулась к врачихе, пала перед ней на колени, хватаясь за ноги, взмолилась детским голоском:

— Возьмите! Христа ради!.. Возьмите нас!..

Евгения Николаевна покаянно взмахнула руками, обернулась к Татьяне…

Та было бросилась к ней на помощь, но на полпути внезапно осеклась, дернула жилистой шеей, закусила губу, словно что-то вспомнив, отвернулась, глядя под ноги, отступила…

Последняя из тех, что выбиралась из теплушки, тонкогубая, с землистым лицом, политым оспинами, подошла к Маше, сказала тихо-тихо, точно самое заветное отдавала:

— Будьте вы прокляты… Вместе с уродами вашими…

Глубоко-глубоко в глаза Маше заглянула.

ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ДРОБЬ ОДИННАДЦАТЬ…

— Ты только посмотри, какие смешные прически носили тогда женщины! — Ленка протянула отцу «Огонек» сорокового года.

— Откуда он у тебя? — обомлел Вовка, листая журнал.

— Тетя Катя дала!.. Ты посмотри! А у этой!.. А шляпы! Шляпы-то какие!

Насмешливый взгляд Сергея заставил Катьку покраснеть, пуститься в поспешные объяснения.

— Там одна фотография есть. Здание очень на наш санаторий похоже. Я подумала, может быть, Верку это как-то…

— А девочки какие стрижки носили? — неожиданным вопросом прервала Ленка ее путаные пояснения.

— Ну… всякие. — Катька изо всех сил старалась перевести разговор в смешливое русло. — Тогда все больше косы в моде были. Косички разные. Косищи. У нас девочка лежала, Галя. Галиной ее все звали. Самая старшая в палате. Вот у кого косищи были! Громадные, тугие! Красно-рыжие! На солнце как огненные, с переливами… Точно из меди. Вот… только фамилию Галины я никак припомнить не могу, — снова внезапно сбилась, растерялась Катька. — Все фамилии помню. А вот ее и Марика… — сгорбившись, она покосилась на Сергея.