Читать «В синих цветах» онлайн - страница 16
Александр Всеволодович Кузнецов
…— Папа спрашивает: почему ты вся в снегу? — возвратил Сергея в вагон голос Ленки. — Я объясняю, что делала автопортрет.
— Как это автопортрет? — не поняла Катька.
— Очень просто. Надо только дождаться, чтобы обязательно свежий снег выпал. Когда несильный мороз, он прямо как пушок, — увлеченно объясняла Ленка. — Потом подойти к совершенно нетронутому месту. Лучше всего на газоне. Раскинуть руки во всю ширь и осторожно лечь на снег, так, чтобы до ушей зарыться. Чуть-чуть полежать и так же потихоньку подняться. Тогда наверняка получится роскошный автопортрет!.. Неужели вы, когда младше были, про это не знали?
— Да нет вроде, — смутилась Катька.
— А какие вы игры помните?
Громыхнула, отворилась огромная белая дверь с рубчатым стеклом.
Ударило по глазам солнце. Взмыла к потолку сокрушительная песня.
Осами метались над койками, полосовали воздух жестяные сабли. Малиновыми пятнами полыхали щеки бойцов-малолеток. Шалые, гривастые кони-койки несли их навстречу врагу, разметав, развеяв по ветру тугие фиксаторы.
Громче других, ворочая громадными лилово-угольными глазищами, выкрикивал слова чернявый мальчишка с квадратной головой.
Не переставая дирижировать, к Сергею обернулась женщина с короткими пепельными волосами, схожая с добродушной, вспугнутой совой.
— Во как встречают тя! — умилилась нянька Паша, вкатывая койку с Сергеем в палату под номером тридцать два.
А песня множилась, свирепела, рвалась ввысь.
Самураи шли сомкнутыми рядами, выставив прямо перед собой короткие стремительные штыки. Они прорастали из-за каждого бугорка, выпрыгивали из-за самой малой кочки. Ловко приноравливали шаг, злобно щерились скошенными улыбками.
Впереди, поигрывая широким палашом, вышагивал офицер, голодно клацая кинжальными зубами.
В сводчатом коридоре санатория, на тесно сбившихся койках, вжались взмокшими спинами в гипсовые скорлупы, замирали от страха девчонки и мальчишки.
Мультипликационная, раскосая орда заполнила весь экран, сотворенный из шести простыней и упорства медсестры Маши.
Все настырнее, злее колошматила по перепонкам барабанная дробь.
Расползались по коридору тяжелые, въедливые запахи: мочи, ранних пролежней, пота, гноя.
Выбросился над круглыми фуражками флаг с солнцем.
Бешено скалился, надвигался, подплясывая, коротконогий офицер.
Выкинулись клыкастым веером штыки.
— Бонзай! — завизжал офицер.
И вдруг!.. Как вкопанный замер, выронил палаш.
Взлетел на пригорок, навстречу косоглазой армаде танк-великан с пятиконечной звездой на башне.
— Ура-а-аа! — первым неистово завопил большеголовый Гурум… Как-то главный врач санатория Борис Борисович шутя назвал мальчишку Грумом за его африканскую внешность. Ребята услышали и переиначили по-своему — Гурум. С тех пор настоящее имя мальчишки — Тимур — было позабыто.
— Урр-а-аа!! — рванулось, понеслось с каждой койки.
