Читать «Эхо войны. Неудобная правда» онлайн - страница 35

Армен, если говорить о последствиях событий 56-го года, что самое важное?

А. Гаспарян: Что у нас эта тема не изучена, что мы о ней толком ничего не знаем. У нас выпустили один сборник документов тиражом в тысячу экземпляров, и на этом все закончилось. Ни одной книги, ни монографии, ничего. Сравните это с тем, что существует по событиям в Чехословакии 1968 года, и удивитесь. Я ожидал, что на волне интереса к Юрию Владимировичу Андропову появятся какие-то материалы. К сожалению, ничего нет, тема неинтересна. Мол, было и было.

Г. Саралидзе: Наши вороги-то говорят: «Это потому, что вы не хотите о тех событиях вспоминать, вам стыдно».

А. Гаспарян: В Венгрии действительно что-то есть, а в мире – нет, в мире все будет крутиться вокруг Чехии.

Д. Куликов: «Вам стыдно» – это глупая позиция по отношению к историческим исследованиям. Абсолютно бессмысленная. Еще раз повторю то, что для меня важно: действовали мы в рамках существующего международного права и пользовались огромным авторитетом, который у нас тогда был. Вот мое отношение к тем событиям. А вывод следующий: в принципе, ни один протекторат не дает возможности автоматического его самовоспроизведения. Как только протекторат снимается, например после крушения Советского Союза, воспроизводятся все те предыдущие формы социальной организации, которые были заложены до него.

Поствоенные мифы: чем дальше, тем больше изнасилованных женщин

Г. Саралидзе: Поговорим об одном из самых живучих антисоветских мифов, которые связаны с Великой Отечественной войной. Это миф об изнасилованной Германии. Возник он, я так понимаю, чуть ли не в 1945 году, но первая книга, в которой говорилось о массовых изнасилованиях немецких женщин бойцами Красной Армии, датируется 1946 годом, если я не ошибаюсь. Судя по первым книгам и брошюрам на эту тему, количество изнасилованных немок – от 20 до 100 тысяч. Однако чем больше проходит времени с окончания войны, тем выше становятся цифры. Сегодня речь идет уже о нескольких миллионах. С чем связана такая живучесть этого мифа и почему каждый раз, особенно в последние десять лет, он постоянно присутствует в информационном поле, обсуждается в том числе на исторических конференциях в западных странах?